Сын

– Короче, – подвел итог Неекару, – женщина, пока она не вышла замуж, может миловаться с кем пожелает и сама выбирает любовника. Но если она будет вести себя так же, выйдя замуж, ей отрежут нос.

– Скальпы и лошади, сын мой.

Я погрузился в воспоминания и ощущения, позволив себе забыть, где нахожусь, и на миг я вновь стал юным, и мы пока не переехали в эту кошмарную страну, где начались все наши несчастья.

... при свете дня люди не так склонны к бессмысленной расправе ...

Немки были голыми, как и мы. Одной лет семнадцать-восемнадцать, вторая чуть старше, и обе, несмотря на покрывавшую их кровь и грязь, в расцвете своей женской красоты. Чем дольше я на них смотрел, тем больше ненавидел и надеялся, что индейцы еще будут измываться над ними, а я смогу поглазеть.
— Ненавижу этих голландок, — сказал брат. — Надеюсь, индейцы отымеют их как следует.

Каждый из нас отправляется в собственное пекло за свои собственные грехи, обречен на персональные мучения.

Как будто можно остановить ненависть любовью. Смешно.

Она не ханжа. Она использовала мужчин для секса или по крайней мере пыталась, хотя ни разу не смогла получить полноценного удовольствия. Даже мужчинам не нравилось, когда с ними так обращались, чем бы они потом ни хвастались приятелям.

... когда воруют бледнолицые, это нормально – бледнолицым позволено воровать друг у друга, – но если что-то украли индейцы, то это совсем другое дело.

Вечерами она обычно заставала всю компанию у телевизора: Тед – с бутылкой вина, мальчишки – с попкорном, «Мстители» или «Бонанца»; они особо не разговаривали, но были довольны, как свора собак зимой у камина.