Люди воздуха. Трилогия в одном томе

Из ближних домов высыпали соседи, многие окна распахнулись, из них по пояс – как из театральных лож – свешивались люди, перекрикиваясь и пытаясь получше разглядеть самоубийцу на мостовой. А самыми театральными, самыми кукольными были зрители-скульптуры между окнами – мужские фигуры: они как бы вырастали из стены и внимательно смотрели вниз, на тротуар. Именно эти мужские пары, чередуясь по фасаду с окнами на последнем этаже дома, провожали полет куклы-самоубийцы заинтересованными взглядами.

... но лишь боги могут положить предел вольностям нашего ума. Если же они не желают вмешиваться, мы принуждены выдумывать свои собственные заокны или в страхе ходить по пугающему бездорожью свободы, мечтая найти опру хотя бы в запертых воротах, хотя бы в глухой стене.
Торнтон Уайлдер.
Мартовские иды.

В то лето, говорю, она как безумная рвалась в цирковое училище, причём не в киевское, рядом с домом, а в Москву. Она, знаете, всегда куда-то стремилась: мчаться, лететь, бежать... Неважно - куда. Главное - прочь отсюда.
А я что? Я при ней уже был. Навеки...

Я пытаюсь понять, откуда у Тебя взялись силы уже в юности отказаться от всех выгод своего изумительного дара, отвернуться от того, чем десятки людей на Твоем месте распорядились бы с изрядной торговой хваткой? Кинулись бы показывать на публике ярмарочные чудеса в передвижном балагане: в конце концов, почему бы не заработать на чтении чужих мыслей, или на советах – как обойти и обжулить провидение, или просто на поисках пропавшего кошелька?

Сквернословие Петрушку не портит.

Зарождение личности куклы похоже на зарождение ребенка – все еще смутно, вы еще незнакомы; внезапно тебе открывается пол твоей куклы, и вдруг возникают отдельные черты образа: суетливость, например, желание встрять в любой разговор, кроткие ручки с загребущими кистями или огромные ступни беззащитных тощих ног…

Недели две после возвращения Ритка ходила не то чтобы задумчивой, но несколько озадаченной. Наконец, сказала матери: «Кажется, я беременна. Что бы это значило?».

- Саймон, вы рассказывали о ней и даже хвастали ею, но не предупредили, что она такая… Глаза вот такие, - не на каждый день! Такие глаза каждый день не носят!

Школа была при царском оркестре, преподавали в ней, само собой, итальянцы, а дети учились дворовые, "с немерзкими рожами" - буквально. Меня бы не приняли.