Оскар и Розовая Дама

Погоня за прибылью сформировала окружающий меня промышленный город, и все же в этой карикатуре на современность я мог разглядеть невидимую архитектуру, неосязаемую память. Юнхаи мог быть расширен, перемещен, перестроен, стерт с лица земли и вновь выстроен множество раз, он оставался старинным китайским поселением, где продолжалась История. В этих пришедших сюда заработать свою плошку риса мигрантах, в этих тысячах бежавших с полей крестьян, несмотря на коммунизм или меркантилизм, присутствовала Древность. Конфуций царил в умах этих людей: его защита любви к ближнему, его культ уважения к человеку, борьба против несправедливости хранились в головах. В отличие от европейцев, которые берегут галло-римские развалины в центре своих городов, но забывают Сенеку, которые посещают соборы, отказавшись от христианства, китайцы не размещают свою культуру в камнях. Здесь прошлое составляло настоящее духа, а не отпечаток на скале. Памятник оставался вторичен, важнее оказывалось духовное сердце, сохраненное, переданное, живое, бесконечно молодое, более прочное, чем любое здание. Мудрость присутствовала в невидимом, оказавшемся вечным, несмотря на бесконечные метаморфозы, а вот камни рассыпались.