Это мы, Господи. Повести и рассказы писателей-фронтовиков

Даниил Гранин, Константин Воробьев, Василь Быков, Александр Солженицын, Виктор Астафьев

О чем эта книга? Это книга правды о войне. Неприкрытой, многим неизвестной. Здесь нет салютов, маршей, криков "ура!" и рукоплесканий народов, встречающих армию победителей. Нас "накрывают" другие звуки: разрывы бомб - такие, что земля дрожит, рев танков, сиплые от стужи и ужаса голоса людей… Вся боль и отчаяние человека, рожденного для жизни и идущего на смерть. Беззащитного, поначалу растерянного - перед бездушной махиной войны. Ему и остается-то только, что вцепиться в родную землю-матушку, ...

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,5

9 оценок

5
56%
4
44%
3
0%
2
0%
1
0%

Ваша оценка

Прочитали 10Хотят прочитать 21

Рецензии

Аноним8 мая 2012 г.
Признаюсь, я - жертва собственных стереотипов. Вот с чего-то, сама не знаю с чего, я решила, что советская литаратура о ВОВ сплошь мрачная, тяжелая, через которую надо продираться со скоростью улитки. Глупо...и мне очень стыдно за это.
За книгу "Сотников" взялась совершенно случайно. Благодаря Книжному Клубу, а именно alinainp и linechka . Уж больно мне стало стыдно, что я артачусь и упрямо не хочу читать советские книги о войне. Решила взглянуть хоть одним глазом и незаметно просто провалилась в книгу. Вопреки всем своим идиотским стереотипам мне было интересно! Да, горько, больно, жутко. Но описываемые события захватили меня, а от мыслей о том, что это не художественный вымысел, а реальность тех дней, холодок бежал по коже. Страшная, безумно страшная вещь - война.
А если посмотреть немного по-другому, то книга не совсем о войне. Она о людях, о характерах, о выборе. Не зря автор дает нам повествование как бы с двух сторон. Два напарника, партизана. Оба в принципе хорошие люди. Вот только ценности у них разнятся. В мирной жизни может это и не проявилось никогда, а вот на войне в ситуации до предела критической наружу вышла вся суть, все тонкости характера. Для кого-то даже в момент, когда жизнь и смерть разделяет лишь тонкая грань, на первом месте остаются принципы и понятия чести, а кого-то эта самая грань заставляет забыть обо всем, ради собственной жизни. И, положа руку на сердце, разве можно винить того, кто жаждет жить? Это предательство? Наверное да. Но можно ли зарекаться? Можно ли быть уверенным, что в схожей ситуации не поступил бы еще хуже, не пал бы еще ниже? Не рискну и очень надеюсь, что выбор между жизнью и честью делать не придется.
Не могу не сказать еще о том, что очень хотелось вопить "ну зачем? Сотников, ну зачем ты пошел больным? В одиночку Рыбак бы справился лучше!".А ведь понимаю, что не мог он не пойти. Из чувства долга, справедливости, да и не думал, что так все обернется, больше всего боялся обузой быть, а вон оно как вышло, страшно. А Демчиха? Демчиха то чем виновата? Аж дрожь берет, когда подумаешь...А война не спрашивает, просто забирает: матерей, отцов, дедов, детей,добрых, злых...нет для неё различий.
И какая же безысходность охватывает. когда думаешь обо всем этом. Ведь война, уносящая жизни тысяч, миллионов зачастую является результатом амбиций горстки людишек, которые управляют всем этим театром смерти, сидя в теплом кабинете...
Читать далее
112
7,3K
Аноним29 октября 2021 г.
"Пусть же они будут счастливее нас"
"Мертвым не больно" - такое лаконичное, но пронзительное заглавие у повести Василя Быкова, описывающей воспоминания ветерана Великой Отечественной войны. Прошло уже более 20 лет, но эти воспоминания всё такие же яркие и наполненные болью, как и в годы войны.
Только лишь к концу повести я окончательно осознала смысл ее названия. Этот фрагмент текста, внутренний монолог лейтенанта Василевича после пленения немецкими солдатами, может подтолкнуть читателя в правильную сторону.

Да, я хочу умереть. Я не хочу идти в плен. Я не буду давать им никаких показаний. Я не хочу и не могу больше страдать. Страдания становятся сверх моих сил. Я даже не знаю, где и что у меня болит. Боль самовластно хозяйничает во всем теле, неизвестно чего добиваясь. И я завидую Юрке. Ему уже не больно. Он переступил свой последний рубеж и теперь неподвластен немцам. Силы над ним у них уже нет. И смерть начинает казаться мне желанным избавлением. Только где оно, это избавление?
Но стоит ли расценивать эти мысли, только как проявление слабости духа, невыносимой усталости и боли, отчаяния и безысходности? Это был крик , исторгнутый из глубин души молодого мальчика, потерявшего всех дорогих и близких ему людей (да, на фронте сближение происходит с такой вот ошеломляющей скоростью - своего человека видно сразу) за последние сутки. Но лишь спустя многие годы после окончания войны он узнает настоящую цену этим словам.
Мертвым не больно, потому что их не мучают воспоминания, жгущие жарким и безжалостным огнем и в мирное время. Потому что они не должны ежедневно тащить на себе этот груз - груз воспоминаний о своих погибших товарищах, о боли и унижении, о подлости и несправедливости, встречающихся и в военное время. Поэтому Василевич и говорит о смерти как о свободе. Это освобождение от вечного огня боли.
Впервые знакомлюсь с творчеством Василя Быкова, и первое, что сразу же заставило меня проникнуться его прозой - это честность. Писать о войне честно - это непросто. Особенно в условиях сталинского режима, когда от писателей требовали воспевания патриотизма и героев отечества. Но Быков пишет правду, такой как она есть.
Честно писать о войне - это описывать наплевательское отношение старшего командирского состава к сообщению о появлении вражеских танков в тылу батальона. Честно - это рассказывать о солдате, для которого мешки с тряпьем важнее, чем судьба раненных. "Я расписка давал!" - кричит он. А люди подумаешь, на них расписки нету!
А еще честно рассказать о таком человеке как Сахно. Порядок, дисциплина, выполнение приказов - вот что он ставит на первое место, упуская из виду, что человеческие жизни должны стоять на первом месте. Всегда.
Глядя на то, как он стремительно принимает важные решения, требует беспрекословного исполнения приказов, останавливает отступающих солдат, может возникнуть впечатление, что он просто строгий командир, стремящийся действовать согласно уставу и сохранить в рядах подчиненных ему солдат порядок и дисциплину, чтобы быть готовыми к очередной атаке и сражению.
Но эта видимость легко разбивается, когда мы посмотрим на его поступки. Копать под своих товарищей, даже уже мертвых, расстреливать раненных, которые еще могли бы дождаться помощи, подставить под мины девушку вперед себя, его поведение в плену у немцев. Но самое главное - его трусость, ничем не прикрытая трусость, когда он останавливал отступающих солдат, а сам не пошел вместе со всеми пехотинцами сдерживать наступление вражеских танков.
Но, увы, такие люди, как Сахно, всегда выкрутятся.

Он смекнул вовремя. Там он был образцовый особист. Тут будет образцовый пленный.
Выкрутятся и во время войны, и после нее, что весьма красочно демонстрирует на своем примере Горбатюк, встреченный Василевичем в городской сутолоке, спустя много лет после войны. Именно призрак Сахно заставляет его погрузиться в его болезненные воспоминания, которые он из всех сил старался сдерживать.
Не зря Горбатюк напомнил ему Сахно: так же порода. Приспособленец, при том еще совершенно уверенный в своей праведности. Будучи в годы войны председателем военного трибунала, он свято верит в справедливость всего содеянного, более того считает, что его работы была вкладом во имя победы, аргументируя свою позицию так:

Я поступал согласно закону. Если что - можно поднять архивы. Там все налицо. Оформлено и утверждено. Я грехов за собой не чувствую. Можно справиться у сослуживцев, у начальства. Я не прохвост какой-нибудь.....Война не мать родная. Там твердая рука нужна. На смерть никому не хочется идти. А что же - сознательность? Сознательность - в газетах, а тут принудить надо. Чтоб боялись.
А на вопрос Василевича, что же люди в могилах, он отвечает:

Ну знаешь... На войне с этим не считаются.
Дрожь берет и отвращение при мысли, что такие люди процветали и до, и во время, и после войны. А тысячи и тысячи солдат, которых высшие чины и военные трибуналы воспринимали лишь как пушечное мясо, лежат в безымянных могилах.

Вечно молодые и неженатые, молчаливо спят они в тысячах братских могил на широких просторах от Волги до Эльбы. И неизбывная тоска тлеет в изнуренных неженскими заботами, до времени постаревших глазах их бывших подруг.
Но это не просто обличительная повесть, в ней есть и светлые моменты. Это еще и повесть о дружбе, настоящей, проверенной фронтовыми тяготами и боями.

Все, оказывается, можно пережить, если у тебя есть друг, с которым многое делится пополам. Тогда все заботы и печали уменьшаются ровно вдвое, а радость – странное дело – вдвое увеличивается.
"Мертвым не больно" - честное и без прикрас отображение фронтовой действительности. Эта повесть о чести, смелости, справедливости, товариществе, любви, подвиге, подлости, страхе, отчаянии, боли и страдании. Обо всём, чем были наполнены будни фронтовиков. О выборе, рано или поздно встающим перед каждым человеком, в мирной или военной жизни: быть человеком или прятаться за приказ и бюрократические бумажки.
Закончить хочется словами главного героя:

Пусть же они будут счастливее нас.
Пусть больше не будет войны.
Читать далее
110
3,8K
Аноним12 июня 2020 г.
Правда смерти
Очень простая и безжалостная история. Одна из самых непростых вещей, которую я долго не мог как-то уложить в голове и сердце для себя.
В партизанском отряде закончилось продовольствие и двоих отправляют на поиск. Первый- Сотников, бывший артиллерист, побывавший в плену и окружении. Второй- Рыбак, старшина, всё знает, всё умеет. В поиске они попадают в плен к полицаям. Вместе и с ними в плену оказывается женщина, у которой дома остались маленькие дети, верующий старик, девочка-еврейка. Все они оказались перед лицом смерти. И уже вопрос не в том, как уйти от гибели, а как ведет себя каждый человек перед этим порогом.
И здесь нет плохих и хороших, сильных и слабых, честных и предателей. У кого-то есть моральный выбор, а кому-то и этого не дано. А просто человек попадает под эту машину жестокости и насилия. Самое ценное в книге, что Быков ясно показывает, что никто не может сказать кто и как поведет себя в этой ситуации или другой человек, пока этого не случится. Можно, что угодно думать о себе, можно действительно быть сильным и достойным человеком, но смерть ставит совсем другие условия. Так что, не дай Бог, узнать об этом на себе.
Еще я понял, что всё-таки для нашего поколения, война еще пока личная память. Деды воевали, родители в раннем детстве переносили трудности, а для меня это книги, фильмы, история. Но воспринимаются они как личная история, история моей семьи. А вот уже о той же первой мировой такого не скажешь, это уже историческая память. И для моих детей ВОВ становится уже исторической памятью и это нормально, так и должно быть.
Аудиокнига прочитана замечательным исполнителем Вячеславом Герасимовым. Он недавно ушел от нас и можно по-разному относится к его творчеству, но его вклад в дело неоценим. В этой же книге Герасимов точно подобрал интонации и стиль исполнения. Немного отстранённый, но складывается ощущение, что это не отстранённость, а как будто исполнитель сдерживается, не дает волю эмоциями, чувствуются как история затронула и его.
Читать далее
88
56,8K

Все рецензии

Цитаты

Аноним28 октября 2021 г.
Да, я хочу умереть. Я не хочу идти в плен. Я не буду давать им никаких показаний. Я не хочу и не могу больше страдать. Страдания становятся сверх моих сил. Я даже не знаю, где и что у меня болит. Боль самовластно хозяйничает во всем теле, неизвестно чего добиваясь. И я завидую Юрке. Ему уже не больно. Он переступил свой последний рубеж и теперь неподвластен немцам. Силы над ним у них уже нет. И смерть начинает казаться мне желанным избавлением. Только где оно, это избавление?
26
8,3K
Аноним11 сентября 2012 г.
Но те, кто только и жаждет любой ценой выжить, заслуживают ли они хотя бы одной отданной за них жизни?
24
37,6K
Аноним27 августа 2012 г.
Хуже всего в жизни – неопределенность: она отнимает волю к действию.
21
6,4K