А. Грин. Избранное

Она умела и любила читать, но и в книге читала преимущественно между строк, как жила. Бессознательно, путем своеобразного вдохновения она делала на каждом шагу множество эфирно-тонких открытий, невыразимых, но важных, как чистота и тепло. Иногда — и это продолжалось ряд дней — она даже перерождалась; физическое противостояние жизни проваливалось, как тишина в ударе смычка, и все, что она видела, чем жила, что было вокруг, становилось кружевом тайн в образе повседневности. Не раз, волнуясь и робея, она уходила ночью на морской берег, где, выждав рассвет, совершенно серьезно высматривала корабль с Алыми Парусами. Эти минуты были для нее счастьем; нам трудно так уйти в сказку, ей было бы не менее трудно выйти из ее власти и обаяния.

В течение года, пока "Ансельм" посещал Францию, Америку и Испанию, Грэй
промотал часть своего имущества на пирожном, отдавая этим дань прошлому, а
остальную часть -- для настоящего и будущего -- проиграл в карты. Он хотел
быть "дьявольским" моряком. Он, задыхаясь, пил водку, а на купаньи, с
замирающим сердцем, прыгал в воду головой вниз с двухсаженной высоты.
По-немногу он потерял все, кроме главного -- своей странной летящей души; он
потерял слабость, став широк костью и крепок мускулами, бледность заменил
темным загаром, изысканную беспечность движений отдал за уверенную меткость
работающей руки, а в его думающих глазах отразился блеск, как у человека,
смотрящего на огонь. И его речь, утратив неравномерную, надменно застенчивую
текучесть, стала краткой и точной, как удар чайки в струю за трепетным
серебром рыб.