Луна и грош. Записные книжки писателя

В детстве на его долю выпало так мало любви, что впоследствии ему становилось не по себе, когда ему выказывали приязнь. И если ему говорили, что у него красивый нос и загадочный взгляд, он конфузился и испытывал неловкость. Не знал, что ответить, когда его хвалили, а от любого проявления симпатии чувствовал себя глупо.

Быть непосредственным в суждениях о литературе донельзя трудно. Ведь практически невозможно, чтобы на твое мнение не повлияла оценка критики и общее мнение. Еще труднее это сделать, если речь идет об общепризнанно великих произведениях: ведь их величие в какой-то мере создано и общественным мнением. Попытаться прочесть стихи глазами их первого читателя — все равно, что попытаться увидеть ландшафт вне окутывающей его атмосферы.

Я рад, что не верю в Бога. При виде страданий и жестокости, которыми полон мир, эта вера кажется мне крайне постыдной.

Даже поверхностное знакомство с физиологией откроет вам в женском характере больше, чем вся философия и все мудрые мысли на свете.

Нетрудно пренебрегать условностями света, если это пренебрежение - условность, принятая в компании ваших приятелей. В таком случае человек проникается преувеличенным уважением к своей особе. Он удовлетворён собственной храбростью, не испытывая при этом малоприятного чувства опасности.

Мне было неловко заговорить о предмете, вовсе меня не касающемся. В ту пору я ещё не знал, что главный недостаток женщин - страсть обсуждать свои личные дела со всяким, кто согласен слушать.

Женщине может простить мужчине зло,которое он ей причинил, но жертв, которые он ей принес, она не прощает.

Each one of us is alone in the world. He is shut in a tower of brass and can communicate with his fellows only by signs, and the signs have no common value, so that their sense is vague and uncertain. We seek pitifully to convey to others the treasures of our heart, but they have not the power to accept them, and so we go lonely, side by side but not together, unable to know our fellows and unknown by them.