Властелин Колец. Две твердыни

Пока живешь, надеешься. И хочешь кушать.

Нельзя быть и тираном и советчиком одновременно.

- В одном ты вовсе не изменился, дорогой друг, - сказал ему Арагорн. - Ты по-прежнему говоришь загадками.

• Да? Разве? - отозвался Гэндальф. - Нет, я просто говорил вслух сам с собой. Стариковский обычай: избирай собеседником мудрейшего - молодёжи слишком долго всё объяснять.

- Какая жалость, что Бильбо не убил тогда эту тварь подлую!

• Жалость? Именно жалость и остановила его тогда. Жалость и милосердие: нельзя убивать без нужды.
• Вот уж кого мне ни чуть не жаль. Он заслуживает смерти!
• Верно. Заслуживает. И не только он. Многие из живущих заслуживают смерти, а многие из умерших - жизни. Ты можешь вернуть им её? То-то же. Тогда не спеши осуждать и на смерть. Никому, даже мудрейшим из мудрых, не дано видеть все хитросплетения судьбы.

Трудно поверить, что огонь обжигает, пока не прикоснешься к нему.

От века рассвет приносит людям надежду.

кто не умеет в час нужды расстаться со своими сокровищами, тот несвободен

Пользоваться вещью, в которую вложена мудрость, много превосходящая твою собственную, всегда губительно.

Ах ты, морковка с помидорами, да что же я натворил!

Несвободен тот, кто не может расстаться с сокровищем в час нужды