Арфа и бокс

Виктор Голявкин для меня прежде всего детский писатель. В детстве я часто брала его книги в библиотеке, но вот отношение к ним было сложным. Меня всегда заинтересовывали аннотации и сами сюжеты, но вот стиль (хотя в детстве я таких-то слов не использовала!) и тогда казался странным.
Но читала. Удивлялась и читала.
И сейчас не могла пройти мимо книги, которая рассчитана на взрослую аудиторию и является автобиографичной.
И опять — разочарование.
Странно автор пишет. ИМХО.
Некоторые страницы понравились безусловно. Особенно часть, где герой учится играть на арфе. Вот просто великолепно.
Некоторые (те, что касались бокса) навевали скуку. А ещё одни (как про мошенника Штору) вызывали недоумение.
Очень неровное, рваное повествование.
Не могу сказать, что очень уж понравилось.

Рассказы Голявкина я помню с детства. И всегда узнавала их среди множества других. Объяснить это я, конечно, не могла, просто стиль и язык были очень специфичными. И вот взрослая проза, а язык – словно тот самый, из детства

По жанру это скорее попытка взглянуть на события юности глазами подростка, именно с тех подростковых позиций. Когда вынужден делать то, к чему душа не лежит, потому что давление взрослых не так просто перебороть. Когда ни с того ни с сего совершаются дурацкие поступки. Когда в ответ на справедливые, но занудные упреки взрослых в душе растет протест «ну и что, ну и пусть, сами дураки, подумаешь, сломал, я же не нарочно, подумаешь, ну и что, подумаешь…» Когда ни с того ни с сего начинаешь грубить и хамить, а потом сам жалеешь о своих словах, но скорее язык проглотишь, чем извинишься. Потом взрослые психологи долго и подробно рассказывают о периоде взросления – это все потом, а сейчас перед нами ежик на полпути к дикобразу.

Героя книги здорово колбасит в его подростковом мире. В нем одновременно уживаются и открытая аморальность – ну а что такого, если мы и украдем краски у художника, и неожиданная щепетильность – а пиджак следует немедленно вернуть! Как и любому подростку ему нужны деньги и он честно отрабатывает их, другое дело, что это работа на откровенного прохиндея, которая карается в любом взрослом обществе. Его попытки выразить свои эмоции и свое художественное видение мира кажутся взрослым откровенной мазней и хулиганством.

Есть очень важный момент, который добавляет немалую долю симпатии к герою. Да, у него не особенно удачливый и успешный отец. Да, у него совершенно никчемная мать, ленивая, безалаберная, целыми днями валяющаяся на кровати. Родители, не забывайте, дети все видят и вам никогда не добиться уважения к себе одними призывами «чти отца своего и матерь свою» и родительскими угрозами. Они все понимают и уважение «ни за что» вы вряд ли получите. Но это не мешает вашим детям все равно любить вас, таких как вы есть – негодных, но родных. Только нельзя этим злоупотреблять. Вот такой очень простой и важный урок дает автор. Но при том ни одного пафосного слова на эту тему в романе вы не найдете. Там вообще нет ни капли социалистического пафоса и книга не выглядит написанной в 1969 году…

Первое, что отмечаешь при чтении - выразительный язык книги. Причем зримость описываемого достигается при почти полном отсутствии эпитетов, как, например, в приведенном фрагменте: существительные и глаголы, азартные и динамичные предложения, а в итоге картина именно такого лета, о котором каждый мечтает в детстве.

Еще один роман взросления. Герой - подросток со всеми признаками того, что принято определять как "трудный". Да, у него есть своя точка зрения на все. Не всегда правильная, и в этой неправильности его трудно убедить. Но своя.

А вот его отповедь несдержанно-грубому взрослому:

Чувства собственного достоинства у героя не отнимешь.
Этапы его взросления и формирования настоящего мужского характера, "рассказанные им самим", проходят перед читателем. Начиная с неудачной попытки обучения игре на арфе, исключения из школы и опыта заработать сразу много и быстро, через неожиданное самовыражение посредством живописи и, наконец, приход в бокс. От сокрушительного поражения, с которого и начинается роман, через труд и преодоление остатков собственной "детскости" к победе, как первому серьезному событию взрослой жизни.

По прочтении книги осталось ощущение какой-то фантасмагории. Персонажи говорят и действуют отрывочно, бессвязно и каждый как бы в своем мире, события развиваются лавинообразно и всегда с каким-то неожиданным концом, да и сами они все такие... не такие:) Главного героя выгнали из школы в 15 лет за вопиющую неуспеваемость: 11 двоек в году! на протяжении трех лет - то же самое! Потом они упились водки и он висел на двери, подглядывая, как Хачик Грантович объясняется в любви завучу. Дома у него совершенно ненормальные родители - мать вечно причитает и "косит" (т.е. делает вид, что она тяжело больна какой-то мышечной дистонией), отец тратит огромные деньги на частных врачей, и только один профессор говорит ему откровенно, что у нее - элементраная лень, он не верит и на чем свет костерит профессора. Спят они все трое в одной спальне - на трех отдельных кроватях, каждая из которых одна хуже другой. Парня заставляют заниматься арфой - в опере, у давнего друга отца. Парень давно влюблен в одноклассницу, пользуется своим положением в опере, чтобы провести ее туда, ну, и так получается, что от драгоценной арфы остается только груда щепок. Скандал. Сам он хочет заниматься только боксом. Еще он неплохо рисует, но не признает "пейзажиков", хочет самовыразиться, но его никто не понимает. Украл красок у художника, разрисовал ими стену дома - полное безобразие. Еще ему надо заработать денег - тут начинаются вообще идиотские похождения с участием совершенно невероятных лиц и черт знает во что это всё выливается. Первый бой в боксе он проигрывает. В следующих резко идет в гору. Стал ходить в вечернюю школу. Главное, все это написано таким языком... Как детские рассказы Голявкина, только на взрослой почве. Впечатление очень странное.

Книга оставила несколько двойственное впечатление. С одной стороны, это роман о подростке, который ищет свой путь в жизни. Конечно, в своих ощущениях он похож на Холдена Колфилда, но я бы не сказала, что он видит во всех и каждом ложь и лицемерие. Скорее, он сам обладает несколько наивным восприятием мира, неиспорченным, чистым сердцем. И от этого читать роман намного приятнее.

С другой стороны, отрывочное, скупое повествование оставляет простор для фантазии и ставит перед читателем вопросы, на которые не будут даны ответы. Мне понравилось определение, данное роману в одной из статей о книге, - спонтанная проза. Действительно, читая роман, читатель как бы следует за главным героем, видит мир его глазами, любит и ненавидит. В этом «Арфа и бокс», безусловно, мое произведение.

Понравилось отношение автора и главного героя романа к людям. Практически нет присущей юности категоричности и деления мира на черное и белое. Стремление к личной свободе, желание самостоятельности и поиск того самого, своего, - то, что вызвало у меня симпатию к герою с первых страниц книги.

Никакой другой человек не может так запросто выгнать тебя из зоны читательского комфорта, как ты сам. Книга "Арфа и бокс" сто лет болталась в моем више, и я уже не помню, как она туда попала, вероятно, из какой-то подборки романов о подростковом возрасте и взрослении. Сюжет охватывает 2-3 года жизни главного героя по имени Владимир, начиная с его 15 лет. Подростковый кризис он переживает очень бурно, поэтому попадает во всякие передряги, в том числе криминальные. В итоге все-таки выруливает, вроде бы, в нормальную жизнь. (Но светлой назидательности, как у Чуковского в "Серебряном гербе", тут нет и в помине.)
Самая яркая черта этого романа - язык автора. Эту несколько придурочную интонацию ни с чем не спутать. Именно она больше всего мне мешала, хотя, на самом деле, она идеально работает именно на восприятие героя как невероятно бесячего подростка.
Несколько наивно, конечно, каждого юношу, тяжело переживающего возрастной экзистенциальный кризис, возводить к Холдену Колфилду, но мне показалось, что герой "Арфы и бокса" определенно имеет с ним много общего. Тем более, что перевод "Над пропастью во ржи" Риты Райт-Ковалевой вышел в 1961, а книга Голявкина - в 1969.
Еще интересно, что этот роман часто называют автобиографическим, но это, на мой взгляд, неверно. Максимум автобиографичный :) Если бы книга была написана сейчас, она бы с большой вероятностью попала в категорию "автофикшен", но в 1960-е этот жанр еще не придумали. (У героя и автора не совпадают имена и детали биографии.)