Цветные революции. Теория и практика демонтажа современных политических режимов

Рейтинг LiveLib

3,0

1 оценка

• 5
  0%
• 4
  0%
• 3
  100%
• 2
  0%
• 1
  0%

Ваша оценка

Отметить эмоции

Прочитали 2Хотят прочитать 4

Рецензии

• 

  Аноним9 июня 2015 г.

  Небезынтересно, но слишком уж политтехнологично и хуже того, с элементами охранительства.
  Но революция – эта такая проблема, которую не сведешь, к «технологиям» или к обывательскому (или властно-бюрократическому) НЕ ХАЧУ_УУУ! Ты не хочешь, а она (революция-переворот) подкрадется незаметно.
  Государство, в котором своевременно не проводятся необходимые реформы, вполне может столкнуться с цепью серьезных кризисов, перерастающих в революцию или «Смуту». Проблема революции, конечно, неисчерпаема и в историческом, и в политическом плане. Поскольку, среди актуальных угроз для РФ, может быть и революционная, (много говорили, например, об угрозе некой «цветной» революции), то, в описании перспектив российской политики, стоит обратить внимание и на сюжеты, связанные с ней.
  При регулярных и честных выборах несообразными являются так называемые «цветные» революции. Наоборот, сомнение народа в выборах – это приглашение на Майдан или Болотную. В последнее время об этом написано очень много, но при всех издержках «оранжевых» и прочих подобных событий, при несомненном вмешательстве извне, такие сценарии разворачиваются в силу внутренних предпосылок: олигархической закрытости власти и заведомой уверенности населения, что результаты голосования подделают. «Цветные» революции – это кажущаяся возможность для населения хотя бы таким, далеким от либеральных образцов действиями выправить политический курс и подействовать на политический режим, который потерял чувствительность к импульсам «снизу», это напоминание власти, что есть еще и население, об интересах которого надо заботиться. Вряд ли внешним игрокам, заинтересованным в своём успехе (Запад), так уж интересно благополучие населения страны, где они помогают устраивать переворот. Верно, скорее, обратное. Но такое вмешательство извне становится возможным в том, случае, если выборы реально фальсифицируются, то есть «демос» отделен от «кратоса», государство отделено от нужд населения, а последнее воспринимает госаппарат как чужую, коррумпированную силу и «ведётся» на посулы внешних игроков.
  В итоге, потом, когда корректировка курса станет вообще невозможной, государство оказывается еще в более безвыходном положении или может просто прекратить свое существование. Произойдет обрушение по примеру Российской империи и СССР. Затем историкам можно будет спорить о значении «пломбированного вагона», агентов влияния, роли ЦРУ или грантов Сороса… Или вот развивать «социологию революции», споря о ее «законах».
  У Сорокина исходный тезис выглядит следующим образом: «Непосредственной предпосылкой всякой революции всегда было увеличение подавленных базовых инстинктов большинства населения, а также невозможность даже минимального их удовлетворения».
  Для сравнения у Алексиса де Токвиля «закон революции» формулируется следующим образом: «Не всегда на пути от плохого к худшему приходят к революции. Чаще всего случается, что народ, безропотно и словно не замечая терпевший самые тягостные законы, яростно отбрасывает их, едва только бремя становится легче. Режим, разрушенный революцией, почти всегда бывает лучше того, который непосредственно ему предшествовал, и опыт учит, что наиболее опасный момент для плохого правительства это обычно тот, когда начинаются реформы. Только какой-нибудь великий гений может спасти властителя, который пытается облегчить участь своих подданных после долгого угнетения. Зло, которое они терпеливо сносили как неизбежное, кажется нестерпимым, едва лишь им приходит мысль от него избавиться. Словно все устраненные злоупотребления позволяют лучше обнаружить оставшиеся и делают ощущения от них еще более мучительными: зло уменьшилось, это правда, но обострилась чувствительность».
  Рассмотренные теории революции выглядят весьма остроумно, но, разумеется, полностью объяснить с их помощью причины революционных смут невозможно.
  В политическом плане закон Токвиля» смотрится изящнее, но в описании глубинных причин социального взрыва Сорокин с его «ущемлением базовых инстинктов» ближе к корням явления. В принципе, можно объяснять это связью между доступными на данном этапе развития техники ресурсами и возрастающим демографическим давлением.

  Читать далее

  5

  311

Подборки с этой книгой

• 

  Полития

  • viktork
  • 495 книг
• • 
  • 
  • 

  Моя библиотека [не прочитано]

  • Anastasia_ya
  • 559 книг