Отец Горио. Блеск и нищета куртизанок. Шагреневая кожа. Гобсек. Тридцатилетняя женщина

Женщинам свойственно доказывать невозможное на основании возможного и отрицать очевидное, ссылаясь на предчувствия.

Оборачиваясь спиной к истине, юность не решается взглянуть на себя в зеркало совести, тогда как зрелый возраст в него уже смотрелся: вот и вся разница между двумя этапами жизни человека.

Когда молодой человек, сидя в театре на балконе, привлекает к себе лорнеты юных дам своим ошеломительным жилетом, то еще сомнительно, надеты ли на нем носки: чулочник тоже относится к породе долгоносиков, которые подтачивают кошелек.

— Какого ты мнения об опиуме?

— Что ты! Страшные мучения, — отвечал Растияьяк.

— А угарный газ?

— Гадость!

— А Сена?

— И сети и морг очень уж грязны.

— Выстрел из пистолета?

— Промахнешься и останешься уродом.

Музыкантши почти всегда влюблены. Женщина, которая так пела, должна была уметь и любить. От красоты этого голоса одною тайною больше становилось в женщине, и без того таинственной.

. — Я всегда оказывался прав в своей ненависти… И в дружбе также, — прибавил он. — Враги полезны мне, быть может, не меньше друзей.

-  По-моему, он глупец, как все эти ваши порядочные люди, - презрительно бросил Гобсек, когда мы остались одни.

-  Так не приедет ни одна из дочерей? - воскликнул Растиньяк. - Сейчас напишу обеим.

•  Ни одна! - отозвался старик, приподнимаясь на постели. - У них дела, они спят, они не приедут. Я так и знал. Только умирая, узнаешь, что такое дети. Ах, друг мой, не женитесь, не заводите детей! Вы им дарите жизнь, они вам - смерть. Вы их производите на свет, они вас сживают со свету! Не придут! Мне это известно уже десять лет. Я это говорил себе не один раз, но не смел этому верить.

Они способны продаться, во имя тайной, прекрасной мечты, их единственной религии.