Разгром

— Разве можно знать, что стрясется?.. Знаете, пули ни для кого и для всех!

Разве в сражениях не таится неожиданность, внезапный поворот, которые впоследствии делаются достоянием истории?

Он упрямо верил, что старый французский солдат, побеждавший в Африке, в Крыму, Италии, непобедим.

Теперь, когда сражение уже началось, ослабевшая дисциплина, которая еще держалась на страхе, окончательно расшаталась.

Вдали виднелась лишь колокольня Седана, и на ней часы отбивали время.

А там что? Не потухают ли внезапно огни, не раздаются ли отдельные вскрики? Это растет смертная тоска, охватывая последнюю ночь, в испуганном ожидании дня.

Судьба была обязана сотворить чудо ради Франции, которую она так долго венчала славой!

Морис знал, что в груди Жана сердце бьется чувством человечности, и гордился его силой, помощью, самопожертвованием, а Жан, не раздумывая над своими ощущениями, был счастлив, что оберегает в своем друге утонченность и ум, которые в нем самом пребывали в зачаточном состоянии.

Немецкая пехота приближалась с молниеносной быстротой, а французские полки, измученные, парализованные, только топтались на месте.

Офицеры помрачнели, поддавшись тяжелому настроению в предвидении катастрофы, навстречу которой они шли.