Рассказы

У приговорённых людей стесняются спрашивать, за что они приговорены; так и у очень богатых людей неловко бывает спрашивать, для чего им так много денег, отчего они так дурно распоряжаются своим богатством, отчего не бросают его, даже когда видят в нём своё несчастье; и если начинают разговор об этом, то выходит он обыкновенно стыдливый, неловкий, длинный.

«Когда еще я не пил слез из чаши бытия...»

<...> зачем на свете такой странный порядок, что жизнь, которая дается человеку только один раз, проходит без пользы?

По воспитанию я белоручка, по наклонностям - кабинетный человек.

А как это ужасно не иметь никакого мнения! Видишь, например, как стоит бутылка, или идет дождь, или едет мужик на телеге, но для чего эта бутылка, или дождь, или мужик, какой в них смысл, сказать не можешь и даже за тысячу рублей ничего не сказал бы.

У лю­дей, жи­ву­щих оди­но­ко, все­гда бы­ва­ет на душе что-ни­будь та­кое, что они охот­но бы рас­ска­за­ли.

Всё человечество Каштанка делила на две очень неравные части: на хозяев и на заказчиков; между теми и другими была существенная разница: первые имели право бить её, а вторых она сама имела право хватать за икры.

Деревенская жизнь имеет свои удобства, — говорил он, бывало, — Сидишь на балконе, пьёшь чай, а на пруде твои уточки плавают, пахнет так хорошо, и… и крыжовник растёт