
Странная, страшная, взрослая сказка
Mavka_lisova
- 272 книги

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Написать что-то о "Нежности к мёртвым" мне не удавалось долго. В периоды жизни цвета этой книги хотелось перечитывать куски и гадать на страницах и углубляться дальше в декаданс, в периоды, например, счастливого греческого отдыха хотелось вообще не касаться никаких предметов чёрного цвета. После любого моего коммуникативного акта с Ильёй я чувствую чёрный катарсис, - это человек, который нахрен ломает меня своим мировоззрением, неважно, говорит он это мне, идущему с нами человеку или пишет об этом в книге или постах ВК. В Тибете есть книга "Бардо Тходол", зачитываемая над мёртвым... "Нежность к мёртвым" - это "Бардо Тходол", зачитанный без наигрыша надо мной. Над другими читателями. Над самим автором. И, конечно, над героями книги, которых перечислять и описывать нет смысла, потому что рецензии - не тот случай, когда книгу нужно пересказывать посюжетно. Я всегда пишу рецензии-ощущения, рецензии-репортажи моего путешествия вглубь текста. Так Кастанеда писал про пейот, а Панкевич - про тюрьмы, оставляя загадкой, была ли она там.
Меня по-чёрному интересовал вопрос "культа мёртвых": почему к ним испытывается такой пиетет, почему их ставят в пример, называют в их честь города и почему ab mortuis aut bene aut nihil; наконец, нашлись для меня правильные мёртвые и правильное чувство к ним. Правильные мёртвые - это герои книги Данишевского, люди-тексты, люди-ходячая литература. Чьи жизненные перипетии извращённы, не входят ни в одни рамки - потому что они - это бесконечно кривой луч, круглый треугольник, синий, который красный и я, которая ты. Живой парадокс. Люди, которых можно при жизни причислить к литературным фактам, заведомо мертвы. Неважно, выдумал их автор или нет - они достоверны, к ним чувствуешь настоящее презрение или восхищение, чувствуешь кожу их пальцев, влажный или тусклый блеск их глаз, холод от цвета их одежды или её отсутствия.
Воистину, что можно ещё испытывать к ним, кроме нежности?
Жить и умирать - это синонимы. Литература дарует этим героям бессмертие через смерть. Как по главному закону физики: ничто не происходит из ничего. Каждый из нас - где-то там, в героях этой книги, даже если он целыми днями швыряет птиц в свиней или тараторит завязшее на зубах "Здрвствтсвободнаякасса / вампдскзтьчтнбдь".
Однажды я спросила у книги: "А что, если поэзия и литпроцесс - это вообще не мое дело, правильно ли я поступила со своей жизнью?" Я ехала в метро. Это важный момент. Он позволит понять леденящий ужас, испытанный мной по получении ответа.
Страница 150, 14-я строка сверху.
Мне очень захотелось наверх. Поезд проезжал ремонтируемую Выборгскую. Мне стало страшно, я поняла всю безвыходность своего положения: литература просто так меня не отпустит. Книги никогда не врали мне. Эта книга была так нежна ко мне, мёртвой.
Купив эту книгу, обязательно погадайте на ней. В отличие от добрых книг, которые начинают брыкаться и молоть чушь после 3-го вопроса, эта не испытывает усталости: она тоже мертва. Мертва в самом нежном смысле этого слова.
Когда просят "дай почитать", говорю: свою почитать не дам. Она в слишком личных ремарках мелким чёрным почерком.

Роман «Нежность к мертвым» Ильи Данишевского сложно найти: конечно, его можно заказать в Интернете, но не откажите себе в удовольствии обойти несколько книжных магазинов, попутно расспрашивая продавцов об издательстве «Опустошитель». В современных городах люди редко тратят время на такие сомнительные развлечения, но эта книга не должна восприниматься, как способ скоротать время перед сном (пожалейте свои ночи). Это книга из серии «не-для-транспорта»: ее трудно читать, придется начинать главы заново из-за множества отсылок к картинам, фильмам, книгам, чтобы восполнить какие-то пробелы. Это одна из тех книг, с которой хочется иметь историю, относится к ней, как к человеку или как к материальному воплощению своих мыслей.
История будет понятна и приятна далеко не всем: вы задумаетесь о том, о чем думать не хотели. Как добрый друг, автор сначала пригласит вас в гости, а в конце вам придется оправдываться, что вы не «грязный некрофил», что вы «пробовавшийся и утвердившийся» и просто не находите себе места в «этом страшном просторе пониманий». На протяжении романа не покидает неловкое ощущение, что вы подслушиваете чей-то рассказ, чью-то беседу, находите параллели со своей реальностью, словно о вас говорят за глаза. Но Данишевский не пытается заглянуть внутрь каждому читателю, вытащить какие-то скрытые мысли, сны или желания - в человеческих судьбах действительно много схожего.
Поэтому потом, выходя на улицу, вы непременно почувствуете себя в «том самом городе». Георге с Александром будут в книжном магазине, миз М. с Нико будут покупать вино для Арчибальда, а Альбертина задумчиво курить на остановке. Только Джекоба Блёма вы вряд ли встретите, он ведь «не Годо и не может быть чем/кем угодно».
Роман поделен на четыре части, «акты», и по мере перехода от одного к другому, повествование будет ускоряться, напоминая композицию Грига «В пещере горного короля».
Автор, несмотря на то, что повествование от первого лица появляется в тексте и иногда создается впечатление дневника/личной истории, остается загадкой. Лирический герой быстро и незаметно трансформируется из женского персонажа в мужской, из гомо в гетеро, из здоровья в патологию, создавая впечатление асексуального существа, через которого говорят все эти множественные личности, как у Билли Миллигана. Мы не поймем, кто из них настоящий автор, есть ли он там вообще, но это и не нужно.
Название «Нежность к мертвым» может первоначально смутить, но это не нытье над могилами умерших возлюбленных или родственников, плач Ярославны на 400 страниц, это даже не «по ком звонит колокол» - это меланхолическое принятие себя одновременно во всех точках жизни, словно мы уже умерли, но еще и не родились. Так же, как и наши мертвые.
Перед тем как читать, изучите обложку с работой Сантьяго Карузо, а еще лучше - посмотрите остальные его картины. Это поможет вашему воображению справиться с описанием Ваезжердека или с эпилогом, например. Так же не поленитесь и переведите надпись под фотографией на восьмой странице (не будем облегчать вам задачу, раз этого не сделал автор). Примите его правила игры, слушайте крики лисиц, раз там так написано, курите, выходите на улицу, включите песню Жака Бреля «Амстердам» (в конце вместо «Жак Брель» вы будете видеть «Джекоб Блём»). Вкус крови из золотой чаши все-таки оставьте воображению, но, возможно, вы пойдете до конца.
Фрагменты рассказов будут напоминать «Похоть» Эльфриды Елинек, «Дом на краю света» Майкла Каниннгема – есть, чем гордиться, у нас появился свой мрачный Ксавье Долан от литературы, красиво вплетающий цитаты из любимых произведений в свой роман.
Что касается целевой аудитории, то она не ярко выражена потому, что первую книгу писатель пишет для себя, или о себе, или конкретному адресату, или все вышеперечисленное. Но эту книгу действительно нужно было бы давать в школе, лет в 13-15, чтобы из девочек вырастали жены Джекоба Блёма, а не Любушки из первого подъезда, а из мальчиков сами Джекобы Блёмы, что, к сожалению, невозможно. На своем опыте опробовала воспитательный процесс из «Альбертины» с младшей сестрой (только упомянула о такой возможности, разумеется). Сработало. Так что, можете использовать эту книгу как селф-хелп, камасутру, ночной ужастик, а можете как Бенджамина Спока – универсальный роман. Текст многослоен, что позволяет прочитывать книгу каждый раз по-новому, если возникнет такое желание: как дневник автора, как свой дневник, как роман о потустороннем, как сборник рассказов, как цельное произведение. Если читать, не обращая внимания на отсылки или сложную лексику, можно воспринимать это как мантру на странном языке, похвастаться перед менее начитанными друзьями, гадать на суженного (не советую). А можно расшифровывать каждую главу и тогда вы получите роман-квест: будете открывать словари, книги и включать на youtube-е «Dans le port d’Amsterdam». Каждый выберет свой вариант, учитывая, что книгу можно читать и ночью, и тихим днем, и холодным утром (солнечный пляж вряд ли подойдет), и выпивая, по мере прочтения, бутылку вина, а может, кто-то будет проводить эксперименты типа «Hysterical Literature» – книга позволит вам все это сделать.
Если романтика потустороннего вам не близка, вы не хотите узнавать себя в странноватых персонажах, вы не потеряете время, прочитав «Нежность к мертвым» - как минимум, это хорошо написанный роман с необычным сюжетом.
Перевернув последнюю страницу, прочитав этот сложный текст (некоторых слов нет в словаре, они выдуманы автором, и он не снисходит до объяснений), испытав отвращение-ужас-замешательство-возбуждение-прочее, вы поймете, как правильно подобрано название. Не останется ничего, кроме нежности. И не забывайте, что книга - о любви.

Столикой Гекате
Подземная, земная и небесная – приди, о Бомбó!
Придорожная, троепутная, светоносная, ночная скиталица,
Ненавистница света, ночи же подруга и спутница,
Радующаяся собачьему лаю и крови багряной,
Воистину, с мертвецами ходящая среди могил умерших,
Крови жаждущая, страх смертным несущая,
Горгó, и Мормó, и Мэ́нэ, и Многоóбразная.
Только тишина.
Теперь ты слышишь весь абсурд и насмешку бытия полностью состоящего из пустоты и вселенского одиночества, скорее беги от него в извращенные наслаждения плоти!
Утони в своих снах.
Часы остановились.
Почувствуй как шумит своей плотью ночной город.
Мертвые пьют вожделение живых.
Рыба ужас ухмыляется в небе.
Наймись собственным убийцей,ведь нет лучше работы!
Отбрось свое прошлое!
Море заберет твою память юнга,коллектив должен бессознательно питаться.
Познай гендер мимикрию.
Твое рождение это только сиквел первогибели.
Зачем различать вымысел и фантазию?
Голова заполняется некрошумом,будь осторожен,очень часто дома больны шизофренией.
Опыт духовно-фрактального расширения, ведь ты хотел познать трансцендентальное,наслаждайся!
Только ночь даст все ключи.
МДП и ПМД,радостный упадок восторженного кошмара вот лучшие на свете качели!
Ересь самоценности
Однажды кладбище поглотит город.
Исповедь поколения X Y I , скрывающее за словами свою бессмысленность,практикующее самые дикие и изощренные эзотерикобуддисткоиндуисткие ритуалы извращения плоти, в надежде перестать хоть нами ощущать отвращение и отчаяние от собственного существования, не познавшее войн,революций,катаклизмов,отчего обреченное само выдумывать себе пытку на день и проклятие на неделю.
О да, Я так элегантно мертв! Я такой труп,я такой некро, некро!
Поколение собственных судей и палачей,готовых принять любое наказание, вплоть до самоубийства,лишь бы только сбежать от обыденности.
Марш бессмысленных некрофилов. изгнанных мертвецами, с кладбища за беспросветную унылость.
Пепельная скука бесплодного андрогина,непрерывно занятого словорукоблудием на собственное эго в фрейдистских катакомбах.
Сдается этот некропоэт,натужно пытается меня шокировать!
Некропоэт, я пировал с шатунами на Сорокинской ярмарке,меня очень трудно удивить.
Позвольте нескромный вопрос некропоэт, а что это у вас вся лирика посвящена прямой кишке и генитальным разговорам, уж не больны ли вы,деструктивной фиксацией?
Вечное умирание на прогрессивных баррикадах борьбы с патриархальным мироустройством,действительно оригинальное хобби для некропоэта.
Ты слышишь как наша беседа уничтожает время?
Возлюби болезнь ближнего своего и пожри ее на пути к освобождению.
Возраст учит нас софизмам и искусству отравления.
Ты уже чувствуешь это?
Твои вены, мои вены
Моя кровь,твоя кровь.
Твое лекарство,мой яд
Мой смех рождается из твоей боли
Чем сегодня пахнет твое личное время некропоэт?
Возможно той самой воронкой что рождает хаос и звуки смерти что сметут цивилизации?
Покаянная фуга мертвецов.
Спящие боги видят сны как трупы венчаются под водой,а из рта старого врача вылезает давно умершая жена.
Соленый вкус крови на губах
Не стоит льстить себе некропоэт,ты не достоин быть божьим кошмаром.
В твое жизни не будет ничего, никаких кульминаций,ничто не закончилось, потому что не начиналось и не имело смысла.
Ватные дни.
Фестиваль дождя.
Плоскостопие Чувств.
Душа всегда начинает гнить бессюжетной пустотой, раньше тела.
С каждой строчкой я все глубже утопаю в этом проклятом болоте,все предрешено.
С каждой ночью книга прибавляет пару страниц,впитывая хтоническую сущность панельных домов спального района.
Скоро я прочту о маразматичной старухе что стучиться в мою дверь в три часа ночи,в надежде что я перестану молиться и распевать ритуальные песнопения или это будет рассказ о двух уголовниках ищущих незадачливого должника, а может за дверью окажется тощая цыганка, безумно желающая показать последствия кесарева сечения но я надеюсь что это будет история о темном и вонючем подвале, в котором в одном из закоулков есть табурет,стоящий под водопроводной трубой,который иногда кто-то роняет, а потом вновь поднимает.
Чтение прекрасный способ изгнать собственных демонов,жаль только на время.
Сколько гнили я съел за этот год?
Сколько спор плесени я вдохнул,изрыгая слова под картиной Машкова?
Дихотомия и ангедония.
Чавкающе-сосущий способный извергать только истории пустоты.
Темнота всегда продается.
Похабная готика масс-маркета
Ищи подсказки на страницах 91-92 и 156-157.
Мученики современности наслаждающиеся пожиранием своих потрохов.
Призраки 21 века,голый постмодернизм,умерший от недостатка смерти в отсутствующем прошлом.
Браво,некропоэт!Какая изящная пытка,заставить прочесть несметное количество вариаций одного рассказа: Девушка,перверсия и смерть.
Страшную весть принес тебе я некропоэт,декаданс мертв, а ты еще нет и все твои кумиры давно истлели вместе с гробами.
Филологические кошмары рождают только рвоту.
Меня твои истории просто уморили уже, я уже не могу их слушать! Одна история уморительней другой просто! Про говно, , про какую-то смерть, молофью... Чё ты несешь-то вообще? Ты можешь заткнуться? «Шишка, встанет — умрем». Чего? Про что несешь? Вообще умереть.
Можно всего одну страницу не упоминать смерть?
Каково быть мертвым? Уверен есть вопросы поважнее.
Что за болезненная тяга к некроэросу?
Чью бы маску ты не надел,Джойса,Пруста,Вульф,Миллера,Лавкрафта,Гамсуна, тебя всегда выдает твоя танатофилия.
Может пришло время, записаться на 120 дневную исповедь к доктору Тихону?
Тебе письмо Некропоэт
Здравствуй Не уважаемый,а ну ка срочно показывай, что у тебя в широких штанах!Что это ты космополит, так поклоняешься западному модернизму? Уж не намекаешь ли ты, контра недобитая,что в нашей замечательной стране нет своих великих трупов?Может это не в стране победившего некрореализма,стоит грандиозный зиккурат с мертвецом, на поклон к которому,выстраиваются километровые очереди со всего мира?
Вот у тебя персонажи в обе руки наяривают на Вирджинию Вульф, а чем тебе, скажи на милость, наша Марина Цветаева не угодила?
Вот ты все про Пруста, да Джойса,талдычишь, а знаешь ли ты из кого вырос твой Джойс? Граф Лев Николаевич Толстой. Знакомо имя? Ясное дело не знакомо, ну почитай на досуге, может глядишь и поймешь чего-нибудь.
post mortem
Напоследок вот тебе еще один совет, уж если взялся пугать ежа всякой суетой на ножках, то ты хоть там для приличия, томик Гоголя в руки возьми.
Тов. Компостов
Наконец ты прозрел,что самая инфернальная реальность чудовищ в хитонах полуночи,никогда не сравниться с ужасом и безысходностью, скрывающегося за простым словом из трех букв. Давай вместе.
Б это боль
Ы это вой отчаяния
Т это тлен
Обыденная жизнь вот самый страшный кошмар без начала и конца, преследующий тебя повсюду. В душной спальне,на крохотной кухне,на лестничной клетке где в каждом доме,обязательно живет пациент психдиспансера, в бессмысленных очередях и чужых разговорах,заплесневелом офисе,в больничных палатах населенных диабетическими ампутантами и оставляющими за собой кровавый след стариками, в ритуальном агентстве, где нет гробов для младенцев,но все это были только приготовления к главному ритуалу,пришло время узреть свой самый страшный кошмар.
Не включай свет.
Подними глаза.
Взгляни в свое отражение.
Теперь ты наконец видишь.

Жизнь — очень нищенская вещь, и поэтому все же очень приятно, когда она обставлена богато.

Смерть – это дудка, звук которой впервые и истинно нарушает тишину тех, для кого жизнь – это тишина.










Другие издания
