Междумир

«Мы не такие, как живые, — пишет Мэри в своей книге «Первые сто лет». — Мы за пределами жизни. Наша смерть лучше, чем их жизнь. Нам не нужно захламлять своё существование тысячью бесполезных и бессмысленных занятий. С нас достаточно одного-единственного. Гениальность — в простоте, это знают все величайшие художники человечества. Так и мы, Послесветы, должны стремиться к простоте. С течением времени каждый из нас находит одному ему присущий порядок жизни, приобретает то, что я называю Ритуалом. Ритуал — это наша ниша в пространстве и времени, такая же неизменная, как восход и закат солнца.
Это нормально и естественно. Ритуал делает жизнь приятной и спокойной. Он даёт ей цель и смысл, вплетает нас во всеобщий мировой порядок и ритм. Те Послесветы, которые не могут найти своей ниши, воистину достойны жалости».

— Откуда ты знаешь, что произойдёт?
— Да оттуда, что то же самое происходит всё время. Каждый день. Та же игра в мяч, те же карты!
— Не может быть!
— Смотри! — сказала вместо ответа Алли. — Через минуту пацан, за которым мы следим, бросит карты и обвинит соседку в жульничестве. А потом выбежит в третью вращающуюся дверь слева.
Всё произошло в точности так, как предсказала Алли.
Впервые за всё время пребывания в царстве Мэри Ник почувствовал некоторый дискомфорт.
— Это как будто… как будто…
Алли закончила за него:
— Это как если бы они были привидениями.
Чем они, собственно, и являлись.
— Ты помнишь, что рассказывают про привидений? — продолжала Алли. — Что видят их постоянно в одном и том же месте, и они делают одно и то же, одно и то же, и так каждый день. Понимаешь?
Ник не мог так этого оставить. Он погнался за мальчиком и настиг его у вращающейся двери.
— Эй! — окликнул Ник. — Почему ты вышел из игры?
— Они мухлюют!
— Вернись!
Мальчик смотрел теперь на Ника с некоторой опаской.
— Не-а, не пойду. Не хочу.
— Но ты же играл в ту же самую игру вчера! — настаивал Ник. — Вчера они разве не мошенничали?
— Ну да, — сказал мальчик как ни в чём не бывало. — Ну и что?
Он выскочил в дверь и был таков.
Алли подошла к Нику.
— Я присоединилась к их игре пару дней назад. Это совершенно сбило их с толку. Но на следующий день они вернулись к тому же старому порядку.
— Но ведь это полная бессмыслица…
— Вовсе не бессмыслица, — возразила Алли. — Я много думала об этом. Понимаешь, это как когда ты слушаешь музыку, а пластинка начинает заедать. Ну вот. Наша жизнь — это пластинка, заедающая на самой последней ноте. Мы так и не можем дослушать музыку до конца, мы вроде как застряли. И если мы не остережёмся, то впадём в рутину и будем делать одно и то же, одно и то же, и так без конца.
— Потому что «жизнь, организованная по определённому, раз навсегда установленному образцу даёт покой и радость» — повторил Ник слова Мэри. — Неужели то же самое случится и с нами?
— Я сделаю всё, чтобы со мной этого не произошло.

Мэри Хайтауэр не выносила, когда её называли Королевой Сопляков, хотя в этом прозвище и содержалась доля правды. Большинство Послесветов, находящихся на её попечении, были куда младше её самой. Мэри исполнилось пятнадцать, так что она входила в число старших обитателей Междумира. Поэтому когда в башню прибывали дети примерно её возраста, она уделяла им сверх-особое внимание.
Однако она сразу почувствовала, что с Алли у неё возникнут проблемы. Нельзя сказать, что Мэри невзлюбила Алли. Мэри любила всех. Такова была её работа — всех любить, и она относилась к ней очень серьёзно. Алли же была упряма и своенравна, что грозило вылиться в катастрофу. Мэри надеялась, что ошибается, хотя опыт убеждал её в том, что ошибается она очень редко и даже самые её ужасные предчувствия имеют тенденцию сбываться. Не потому, что она могла предсказывать будущее, а потому, что долгие годы, проведённые в Междумире, наделили её умением разбираться в людских характерах.

В своей книге «Мёртвый — не значит квёлый» Мэри Хайтауэр пишет:
«Послесветы-Зелёныши драгоценны. Они хрупки. Здесь, в Междумире, их подстерегает столько опасностей! Ведь они как младенцы — не имеют понятия о том, как функционирует этот мир, и, как младенцы, нуждаются в опеке. Их необходимо направлять любящей, но твёрдой рукой. Их вечное будущее зависит от того, насколько хорошо они приспособятся к существованию в Междумире. Из плохо приспособленного Послесвета может получиться нечто искажённо-чудовищное. Поэтому к Зелёнышам надо относиться с терпением, добротой и милосердием. Это единственный способ воспитать их подобающим образом».