Наследница драконов: Охота. Добыча

Не оставляй недобитых врагов у тебя и здоровых достаточно!

— Я сегодня был у часовни. Голосите вы, принцесса, жутко!
— Знаете, принц, давайте перейдем на «ты»? Если уж вы прознали о такой моей интимной слабости, как пение, и не сбежали за горизонт… что-то мне подсказывает, что мы станем друзьями.

Есть определенная извращенная прелесть в том, чтобы писать на драконьем языке про растущие в гномьих горах мухоморы, которые едят орочьи шаманы.

— Скажи, ты ведь растишь дракона?
— Ращу, — кивнула я.
Нара хихикнула. Правильно, ни к чему всем знать, что это наш второй дракон. Так сказать, коллективный плод…

Вот забредет дядя посмотреть, как я молюсь, а ему на голову невесть откуда полуголый Повелитель свалится! Как ответ на девичьи молитвы.

Теория — это когда все известно, но ничего не работает. Практика — это когда все работает, но никто не знает почему. Мы же объединяем теорию и практику: ничего не работает… и никто не знает почему!
А. Эйнштейн

Касательно мужчин я поняла следующее: есть две вещи, с которыми никогда нельзя шутить — с их мужской гордостью и с их «мужской гордостью».

Так. А на что похожа сейчас я сама?
«На головешку обгорелую. Молодец, что волосы догадалась подобрать и спрятать, а то б лысой осталась».
Нет, я Шона люблю. Но иногда делать это труднее, чем обычно.

Вот считаешь себя крутым магом, лежишь дома на своей кровати… и вдруг обнаруживается, что вокруг ходит целый табун, а ты его в упор разглядеть не можешь! Не очень-то приятно.

Во дворец мы вернулись уже в четвертом часу ночи, причем прихотливая траектория нашего полета напомнила впавшему в лирическое настроение Ардену о кружении осенних листьев лимиры, поднятых дыханием ветра с Северных гор.
Я б выразилась не столь поэтично — летели мы, как пьяные мухи.