Трилогия желания (комплект из 3 книг)

Как самоуправно властвуют над людьми любовь и страсть. Все мы - рабы могучего созидательного инстинкта.

Любовь умерла. Погибла нежная иллюзия; рассеялся жемчужно-розовый сладостный туман; прочь отлетел смеющийся купидон с лукавой улыбкой на пухлых устах и таинственно-манящим взглядом; увяли цветы, шептавшие о вечной весне, об опьянении жизнью; умолкли призывы, властно будившие мучительно-острую радость; погибло всё

Он, вкрадчиво-любезный, ленивой грацией манер напоминал сытого кота, неторопливо подстерегающего мышь. Коварством и беспринципностью он мог кого угодно заткнуть за пояс. Его девизом было: говори мягко, ступай неслышно.

Рассказы о смертях и несчастьях очень трогали его, но, увы, таковы превратности человеческой жизни, и не в его силах что-либо изменить в ней!

Вот так все живое и существует - одно за счёт другого. Омары пожирают каракатиц и других тварей. Кто пожирает омаров? Разумеется, человек.

Грехов своих она не страшилась. Ад, ожидающий грешников, не пугал её. Угрызения совести её не терзали. Старики и старухи, которые ковыляли в церковь и, бормоча слова молитвы, перебирали четки, для неё мало чем отличались от фигур в своеобразном строе деревянных идолов, призванных подчеркивать святость креста.

Когда он смотрел на неё, ему казалось, что он видит полнейшее совершенство, какое могла бы создать природа, если бы попыталась сотворить нечто физически идеальное.

Надо признаться, что никто так не кичиться внешними проявлениями богатства, как тот, кто недавно это богатство приобрел.

"Медведем" называется биржевик, продававший акции, которых у него по большей части не было в наличии, с расчетом на их падение, чтобы тогда по дешевке закупить их и покрыть свои запродажные сделки.

"И вот в этом-то <...> вся суть: все время что-нибудь делать. Жизнь - это игра, и хотим мы этого или нет, а придется в ней участвовать".