Трилогия желания (комплект из 3 книг)

Он, Каупервуд, сам создал себе имя и состояние.

Каупервуд сейчас с необыкновенной остротой ощущал, что жизнь его отныне становится на редкость значительной и полноценной. (...). Он чувствовал себя молодым, бодрым — Улисс, отправляющийся в новое, неведомое плавание!

— Знаешь, как странно! Я только сейчас вдруг почувствовал, что я слишком много жизни ухлопал на все эти дела. (...).
— Вот это ты правду сказал, милый! Ты точно какой-то громадный паровоз: летишь на всех парах, а куда — и сам не знаешь.

Она была из тех, кого нужно упрашивать, а не из тех, кто умеет просить.

Заглядывая в будущее, он мрачно говорил себе, что должен бороться, бороться до конца, что бы ни случилось, а потом…

Несмотря на всю свою неукротимую энергию, Каупервуд чувствовал, что начинает сдавать.

Теперь Чикаго грозило то, чего он больше всего страшился.

Гигантская монополия, подобно осьминогу охватившая город своими щупальцами, готовилась задушить его, и грозная опасность эта воплотилась в лице Фрэнка Алджернона Каупервуда.

Всякая популярность обладает большой притягательной силой. На кого не произведет впечатления ореол известности, который окружает некоторых людей, придавая им особый блеск?

И горько было думать Эйлин, что она потеряла этого человека, потеряла после всего, что связывало их когда-то, не сумела навеки приковать его золотыми и крепкими цепями страсти к подолу своего платья! Горько думать, что он уже не побредет рабом своего желания за победной колесницею ее любви и красоты.

И все же Эйлин не могла и не хотела отказаться от него.

— Мне очень понравилась опера («Богема»). Не знаю, похоже ли это на жизнь художников и поэтов, но на жизнь вообще это, конечно, похоже. Право же, эта печальная история лучше, красивей, чем унылое благополучие. Жизнь по-настоящему красива лишь тогда, когда в ней заложена трагедия. -(Беренис).