Нетерпение сердца

Для мужчины нет гнёта более бессмысленного и неотвратимого, чем быть любимым против воли, - это пытка из пыток, хотя и вина без вины.

Классика, ох уж эта классика! Читаю её редко, но, что называется, метко!
Взять хотя бы Альфонс Доде - Необычайные приключения Тартарена из Тараскона или Михаил Булгаков - Белая гвардия . Отличные книги оказались, да и Гоголь с Диккенсом не подвели. Были конечно осечки, вроде "Александрийского квартета", но их единицы, в большинстве своём классика не подводит.
Так получилось и в этот раз, роман оказался достойным, не понравились только отдельные эпизоды, за что он и лишился половинки звезды.
С первых строк меня захватил слог автора, он оказался красивым, насыщенным, но в меру, поэтому читалось легко, что, определённо, говорит о мастерстве.
Цвейг взялся за очень неоднозначную тему, имя которой "Созависимость".
Тут нет правых и виноватых, хотя главный герой ощущает себя виноватым на протяжении всего повествования. Его легко понять. Когда в вас влюбляется девушка с увечьями, лишённая такой обыденной радости, как полноценные ноги, способность ходить. То поневоле ощущаешь себя повинным в части её страданий. Писатель ставит Тони, так зовут ГГ, перед сложной дилеммой: отказаться ли от радостей жизни и принести себя в жертву на алтарь обездоленной девушки. Или отвергнуть жгучую страсть безвольного существа, дотоле не знавшего отказа ни в чём и не имеющим представления о жестоких законах жизни, которые не касались её под крылом могущественного отца. Создавшего для неё идеальные условия и оградившего единственную дочку, от реалий внешнего мира.
Если сюжет вам ещё не ясен, то он повествует следующее:
Молодой и небогатый лейтенант Антон Гофмиллер служит в уланском полку в провинциальном городке между Веной и Будапештом. Волей случая он попадает на званый ужин в поместье местного миллионера, где знакомится с его дочкой, прикованной к инвалидному креслу.
Мы наблюдаем за постепенно просыпающейся страстью и безнадёжной любовью, которая приводит к созависимости избалованной девочки, от объекта её воздыханий.
Но и Тони можно понять, поначалу он навещает Эдит из сострадания, ему нравится, что кто-то нуждается в нём и он даже не замечает привязанности девушки. Но позже это его уже тяготит. Изменения в его отношении к семейству можно наблюдать по тому, как он именует поместье Кекешфальвов. То "проклятым", то "несчастным".

В отличии от девушки, которая живёт в плену своих внутренних демонов, лейтенант зависит от мнения своих товарищей по полку и службе, а также от офицерской чести, которая для него не пустой звук. Поэтому он мечется, как загнанный зверь. Не зная, как поступить. Принять ли любовь калеки, но тогда его обвинят в корысти, ведь зачастую, вполне бескорыстные поступки, могут выглядеть меркантильно. А может бросить всё и уйти из армии, но тут мешает честь и присяга его Высочеству. Да, герою не позавидуешь, впору прибегнуть к крайним мерам, о чём тоже повествуется в книге.
В противовес Тони, который не может принять или отвергнуть любовь несчастной девушки. Писатель знакомит нас с благородным лечащим врачом Эдит, который взял в жёны свою незрячую пациентку, так как не смог выполнить своего обещания, что вернёт ей зрение.

Книга довольно глубокая и, согласно законам драматургии, сюжет развивается, подобно кардиограмме. Сначала он опускает героев в бездну отчаяния, потом поднимает на волны счастья. И так всю книгу. Вопрос только в том, в бездне или на волне закончится роман?
Не понравилось, что о болезнях в книге говорили больше, чем того требовал сюжет и настроения Тони и Эдит менялись очень часто. То они любят друг друга, то ненавидят, то противны один одному, то просят прощения, прямо американские горки, а не герои.
После прочтения данного произведения, я по-другому взглянул на свою знакомую, которая тоже не может ходить, но, в отличии от Эдит, живёт полноценной жизнью и не доходит до крайностей. Конечно, никто не знает, что творится в её голове и какие кошки скребут у неё на душе, но внешне, это спокойная и доброжелательная девушка.
Под конец книги, в сюжет врывается Первая мировая война, на фоне которой меркнут страдания отдельных индивидуумов. Как известно, автор был пацифистом и никак не мог принять идей коммунизма, а красный террор приводил его в неописуемый ужас.
Почитав краткую биографию писателя, можно понять, насколько он близок к своим персонажам и насколько ему претит человеческая жестокость и понятие войны.
Теперь, было бы интересно познакомиться с новеллами Цвейга, говорят, они не менее достойны, чем романы.

Молодой офицер Антон в поисках приятной компании оказывается в жутко богатом доме. После ужина он приглашает на танец дочь хозяина Эдит, но она оказывается калекой и впадает из-за этого в истерику увидев в приглашении издевательство. Перепуганный возможным скандалом и чувствуя огромную жалость, он пытается загладить вину и в итоге завязывается между ними подобие дружбы, которой суждено иметь плачевный финал...
Сложная и поучительная книга о человеческих недостатках. Это история не о любви, а пример того, как не стоит поступать. Не стоит из жалости общаться с человеком, навязывать свою любовь и позволять болезни стоять у штурвала.
Автор хорошо описала чувства и характеры героев. Этих несчастных ругать не хочется. Антона мне было жаль на протяжении всей книги, а вот Эдит нет, несмотря на все ее страдания. Жизнь Антона прошла в казарме. Он не рос в семье, где можно было набраться опыта и мудрости. Добрый и сострадательный, эгоистичный и непостоянный. На мой взгляд в этой книге именно он жертва. Но Антон и Эдит похожи. Того что не знал Антон, Эдит была тоже не в состоянии понять, потому что ее этому банально не научили. Избалованная, эгоистичная, нетерпеливая, капризная и идеальный манипулятор. Ругать стоит отца, который прожил жизнь без каких-либо принципов. Ради своих целей готов на все, даже на унижение. Не поверила я этому старому аферисту.
Книга получилась увлекательная и жутко грустная, хотя другого финала быть и не могло. С таким воспитанием Эдит не смогла бы жить в этом мире. Сложившись ее жизнь по другому, она бы все равно была бы несчастна. Родители слишком избаловали ее сделав слабой и непригодной к борьбе. Кому-то эгоизм помогает жить, но не в ее ситуации.

Думала ли я, что когда-нибудь в жизни буду реветь над книгой? В голос, а потом влеплю ей оценку «не понравилось»?

Нет, не думала, ведь Цвейг превзошел самого себя. На каком-то субъективном уровне восприятия я ненавижу этот роман, как бы категорично не звучало. И даже могу отчетливо сформулировать, за что именно - за то, как мастерски написано. Такой вот дуализм и парадокс. Читаешь и понимаешь, что это книга на разрыв аорты, ведь тебе больно, потому что … правда.

Под «правдой» я подразумеваю не трусость и слабость Гофмиллера, мудрость доктора Кондора или то, что жалость с любовью общего ничего не имеют. Очень точно психологически описано «пограничное состояние» Эдит.

Если взять и просто отбросить избалованность этого ребенка, в котором отец души не чает, то перед нами именно тот случай, когда у тебя нет сил бороться вообще – так все осточертело, что вместо спасательной шлюпки ты выбираешь идти на дно, празднично так, с оркестром вместе, отпустив штурвал. В такие моменты, если вовремя не среагировать, отключается все правильное и хорошее (совесть и благоразумие, например), зато накрывает такой волной жалости к себе, что мама не горюй.

Проще всего пойти на поводу у этого чувства. Сложнее тихонько поумирать и пережить, и смириться с тем, что к горлу будет подкатывать ком, когда будешь читать об Эдит.

Каждый может потеряться и упустить из виду, что кому-то рядом может быть так же плохо или еще хуже, но вы под одной толщей воды, так что давай, греби к берегу и выбирайся из болота экзистенциального кризиса или, другими словами, не будь как Эдит.

На самом деле люди сложнее любых, пусть даже самых изощренных схем.

Вот. Одним этим словом можно описать всю книгу.

Не понимаю, где здесь нетерпение? какого сердца? у кого? В Английском языке есть отличное выражение "manipulative behavior", к сожалению, хороших синонимов на русском кроме "манипулятивного поведения" я не нашла.

А плохо!

Надо бы придумать и определить туда целый класс таких авантюристов и авантюристок как Эдит.

А если серьезно, то да, таких избалованных нахлебников с врожденной истерией, которым всю жизнь сначала потворствуют родители, а потом и общество, очень много, и, благодаря подавлению естественного отбора в современном мире, их становится все больше и больше. Более того, эти бесчувственные, из-за своего эгоизма не способные любить никого кроме себя, не умеющие войти в положение другого человека люди давят буквально все и всех на своем пути. И, как правило, губят самых прекрасных и сострадающих в мире людей.

Стефан Цвейг в своем единственном завершенном романе стремился показать нам, что совсем молодому еще офицеру Антону очень повезло - он смог выпутаться из этой авантюры и остался живым, хотя с навечно сломанным сознанием.

Я не верю в то, что Стефан Цвейг хотел сказать, что слишком энергичные люди, неспособные более вымещать свою энергию, тоже хотят жить нормально. Ведь Эдит не хочет жить нормально, она хочет любым способом привязать человека к себе, наплевав на всех окружающих, поставив на первое место свою истерию, нещадно манипулируя своим больным отцом, угрожая в любую минуту выброситься из окна. Никто! Совершенно никто в этой книге не считает, что Эдит - человек. Даже сама Эдит не считает себя человеком.

А если так... Могла ли эта история хорошо закончиться при любых других обстоятельствах?

Нет.

Не уверена, что смогу подобрать правильные слова для описания впечатлений, но очень хотелось бы. Пугающе прекрасная история о далеко не положительном герое и людях, которым пришлось познакомиться с ним по чистой случайности. Не существовало никакой возможности, чтобы я не влюбилась в написанное: в тяжёлую атмосферу, в неправильные поступки героев, в ощущение затягивающейся на шее петле, потому что невозможно читать и не понимать, что же поджидает в финале. И конечно же в красивый язык писателя (или в отличный перевод, что тоже непомерно радует). Для небольшого "олицетворения" красочности — если бы и существовали в реальности те самые "пышные" сказки, от которых люди бы восторженно пищали и падали в обмороки, звучали они как раз в таком стиле.

Сюжет.
Двадцатипятилетний офицер Антон Гофмиллер попадает по знакомству в дом богатого торговца, которого считает аристократом. По собственной неосведомлённости он приглашает дочь хозяина на танец, но та впадает в истерику и испугавшись, герой уносит ноги, постоянно беспокоясь, что это его решение принесёт лишь одни беды. Его оплошность в том, что ему никто не сказал, что молодая девушка хромая. Его трагедия в том, что он никому не сказал, что связываться с ним себе дороже.

Возвращаемся к пунктам. Во-первых, никогда не путайте жалость с сочувствием. Это бывает невероятно трудно и герой с этим всё же справился, но уж слишком поздно, чтобы можно было "соскочить" с мчащегося в пропасть поезда и сделать вид, что ничего не поменялось. И сейчас я бы могла сказать, что Антон ужасный человек и мне тошно от него, только не буду, потому что всё далеко не так. Во вторых, никогда не путайте сочувствие с влюблённостью. В случае с героем это чуть натянуто, но был там один миг, когда он действительно в это поверил. В-третьих, не лезьте в чужие беды и не придётся страдать, портя жизнь не только себе, но и всем окружающим. Вот с этим всё точно обстоит ужасно, но даже это не помешало мне проникнуться героем.

Герой не просто какой-то парнишка, заигравшийся в бога, он идеальный пример того, какие на самом деле люди. Не желая никому зла, защищая себя любимого, он выбрал путь мученика, спасающего несчастную хромую девочку, не ведающую любви. Выглядело ли это жалко, особенно на фоне страдания героини? О да, пару раз приходилось сдерживать себя от крика и сильного желания приложить героя о кафель головой, но при этом будь он иным, история прошла бы мимо меня. Антон юный, наивный и слегка мечтатель. Он легко причиняет боль и также легко обвиняет в этом не себя, а других. Кто не был мучителем хоть в чём-то для другого человека, можете кинуть в меня камень. Поэтому он прекрасен в своей реалистичности. "Я ошибся, нет, ошиблись они. Я не прав, нет, это они не правы. Я плохой человек... или они недостаточно хорошие?" Некоторым нужно всего лишь повзрослеть, другим недостаточно и этого, тут уж как получится, но отрицать жестокость, спрятанную в себе, верх неприличия.

Но как бы ни был интерес герой, от героини я в большем восторге. Замечательно прописанный образ семнадцатилетней девочки, "запертой" в собственном поломанном теле. Эдит нервная, боязливая, впечатлительная, живая, потрёпанная судьбой, весёлая, яркая. Я могу перечислять до бесконечности и никогда не закончить, так что остановимся на знании того, что героиня многогранна и ведёт себя по-разному в зависимости от ситуации. Она уязвимая, но стойкая к ужасающему восприятию собственного увечья. Вместо того, чтобы с пониманием принимать притворство остальных, она с радостью наблюдает за страхом перед хромотой. Она подвержена нервным припадкам, но умеет отвечать за свои оплошности. В отличие от героя, Эдит не прячется за масками, не лжёт во благо и не притворяется иной, оставаясь собой: уставшей, злой, мечтательной. Больно осознавать, что "сражаясь" с болезнью, героиня сломалась в процессе и столкнувшись с тяжёлым принятием реальности, не удержалась на плаву.

На протяжении всей истории сталкиваются две крайности: самопожертвование и эгоизм. Первое идёт со стороны доктора Кондора, второе со стороны героя. Пока доктор кричит о том, что нужно жить не для себя, а для других, герой мечется из стороны в сторону, потому что не понимает, как поступить правильно. Будучи не злым, по человеческой природе он подвержен соблазну ощутить себя единственным нужным, этаким спасителем сирых и убогих, настоящим богом, спустившимся с небес для радости "своих последователей". Обвиняю ли я его в этом? Нисколько. Чувство собственной значимости сильно и не каждый сможет ему противостоять. Оба персонажа ходят по грани, не видя среднего, где не нужно "класть" свою жизнь на алтарь в угоду другому человеку, не такому удачному, как они сами. Что невероятно, доктор мне нравится, невзирая на зацикленность на помощи больным и немощным. Хотя, стоит ли удивляться подобному, когда все из представленных персонажей (ни одного абсолютно положительного) запали в сердце.

Она хотела любить и была готова отыскать в себе новые силы для борьбы с несправедливой судьбой. Он хотел стать значимым, не прилагая к этому никаких особых усилий. Стоило ли ожидать, что их история закончится счастливым финалом, где болезни исчезают, социальные различия стираются, а любовь расцветает алым бутоном, способным противостоять всем ураганам и бурям? Только если вы оптимистичны через край. Увы (а плохо ли это?), я законченная реалистка и подобный финал добавил последний балл к оценке. А за последние слова героя и вовсе хочется расцеловать писателя. Больно, но и хорошо тоже.

Я морально раздавлена, но счастлива.

p.s. Единственный существенный минус в знакомстве с книгой — единственная экранизация, которая меня сильно заинтересовала сорок шестого года и о переводе речи быть не может. Когда приду в себя от этого знания, гляну французскую версию, но пока не могу себя заставить.

Грустная, конечно, история. Вот только сочувствия у меня почему-то никто особо не вызвал. Жалко? Да, чисто по-человечески, наверное, жалко. И девочку-инвалида, и ее несчастного отца, и ставшую заложницей ситуации кузину, и даже старого лакея жалко. Но жалко ровно до определённого момента, до того, как эгоизм участников описанных событий начинает расти в геометрической прогрессии.
Все понимаю. И что все хотят добра бедняжке Эдит, любят ее, волнуются, переживают, страдают вместе с ней. И судьбы Эдит врагу не пожелаешь (хотя по большому счету бывают судьбы гораздо страшнее). Но одно дело – радовать болезную, развлекать ее, помогать, поддерживать, и совсем другое – идти на поводу ее капризов и истерик. А дальше больше - любимого человека на тарелочке с голубой каемочкой преподнести. Причем преподнести явно против воли, воспользовавшись его слабохарактерностью и повышенной совестливостью.
Главного героя тоже, кстати, жалко, хотя, как по мне, виноват он не в том, что сбежал, обрекая на страдания и драматическую развязку влюбленную девушку, а в том, что сделал это поздно, когда все уже зашло слишком далеко. Видел же он, что его используют. Используют не со зла, из лучших побуждений, во имя высокой цели, но тем не менее происходящее очень сильно напоминало моральное изнасилование.
Нельзя ждать, нельзя требовать от человека больше, чем он может дать. Сострадание, дружбу, компанию – все это молодой человек предлагал по собственной воле, даже не задумываясь, не делая над собой усилий и даже получая удовольствие от своего нового знакомства. Но когда стало понятно, куда ветер дует, нужно было остановиться, проявить твердость, невзирая ни на убеждения близких Эдит, ни на жалость. Тем более, что оценивал-то Антон все правильно, и все равно позволил эмоциям взять верх над разумом, а в результате только усугубил трагедию.
А вообще роман, конечно, очень сильный. Так грамотно повышать эмоциональный накал происходящего, так глубоко и детально препарировать характеры может только настоящий мастер. Да и стилистика Стефана Цвейга не может не радовать. Нечасто в классических произведениях можно встретить многословные описания и размышления, идущие чуть ли не потоком, которые читаются на одном дыхании, настолько они изящны и комфортны.
Прочитала с удовольствием, и история зацепила, хотя для главного героя хотелось бы немного другого финала. Не так уж он был и виноват, хоть и виноват.
И, кстати, перильца на террасе старик Кекешфальва мог бы и нарастить, раз уж были у них в семействе прецеденты, связанные с преждевременным избавлением от страданий.

Хочется сказать, что эта книга из числа тех, которые каждому непременно нужно прочитать в юности и сделать выводы на всю жизнь.
Это будет совершенно правильно и абсолютно напрасно.
Учимся мы только на собственных ошибках, набиваем собственные синяки, но выводы делаем далеко не всегда и часто забываем о сделанных.

Не знаю, были ли в двадцатипятилетней жизни Антона Гофмиллера правильные книги и мудрые советчики. Наверное, не было. Да если и были бы, вряд ли кто-то или что-то удержало бы его от «души прекрасного порыва».

Эдит фон Кекешфальва. Юная девушка, хрупкая, бледная, с горящими глазами и обездвиженными ногами.
Запертая в сказочном замке, окруженная богатством и роскошью, заботливо оберегаемая близкими и слугами. И такая беспомощная, такая одинокая в своей золотой клетке.
Ну что стоит подарить ей радость общения, рассмешить, занять беседой, увлечь азартом игры?
Скажете, это ничего не стоило молодому офицеру – кавалеристу, он ведь ещё и в прикупе? Приветливый дом, где все ему рады, деликатесы на столе, игристое вино в бокале. И вот уже в кармане золотой портсигар, и вот …
Но нет, никакого умысла не было, правда, не было!
Только благие намерения. Только они.

А у кого намерения не были благими?
У отца, предвосхищавшего каждое желание больной дочери?
У врачей, даривших надежду на исцеление пациентки?
У кузины, у прислуги, опережавших не только просьбы девушки, но даже намеки на них?

Ад первой мировой войны, в котором честно горел четыре года Антон Гофмиллер, не выжег из его памяти мысли об аде, в который угодила по его милости Эдит.
Ад неразделенной любви или тот, библейский, в который попадают совершившие великий, смертный грех? Чьи небеса жарче, чьи муки сильнее…

Мог ли быть иным конец у этой истории?
Конечно, всё могло и должно было быть иначе.
Чуть больше решительности у Антона, хотя бы толика реализма у отца, поменьше избалованности у Эдит.
А ещё если бы не опаздывал поезд и быстрее стучал телеграф.
И наконец, если бы сербский юноша со странной фамилией Принцип не выстрелил в престолонаследника эрцгерцога Франца Фердинанда…

Всё было бы иначе.
Но тогда не было бы и этой истории о нетерпении сердец и ведущих в ад благих намерениях.

В самом худшем, что случается на свете, повинны не зло и жестокость,
а почти всегда лишь слабость
"Нетерпение сердца" Стефан Цвейг

« Вот так дела!
Есть над чем подумать после Вашего рассказа, дорогой мой Антон Гофмиллер.
Как в жизни все необъективно, как несправедливо.
Вы, Антон, рассказали мне всё как на духу об отношениях с этой несчастной девушкой Эдит, которую вы жалели и боялись обидеть, навредить ей.
Вы ведь в ней никого кроме калеки и не видели?!
Теперь я могу составить мнение о трагическом событии, основываясь не на стороннем наблюдении, а на ваших переживаниях.
И вот ведь в чем парадокс и печаль - мы иногда очень несправедливы к людям, мы многим портим жизнь своим общественным мнением, осуждением или напротив потаканием и поощрением. А ведь зачастую совсем не знаем всей сути обстоятельств, не знаем настоящей мотивации поступков.
А истина ведь в том, что чужая душа потемки.
Вот смотришь на Вас, Антон, со стороны и думаешь – какой замечательный человек, добрый, внимательный, сострадающий и готовый помочь в любую минуту, отзывчивый и отважный.
А-ха-ха))
А Вам не смешно?
Теперь то я знаю, что все совсем не так. Вы трус, батенька, слабак и трус!
Вы воевали. Да, я помню.
Не боитесь лезть под пули?!
Но боитесь общественного осуждения, живете с оглядкой на чужое мнение, Вы слабый оттого, что не решительны, трусливы потому, что не можете ответить за свои поступки. А уж чтобы исправить ошибки - это вообще не про вас. Куда проще сбежать и спрятаться.
Ладно, Вы и сами все о себе знаете. Это обнадеживает, но вот признать и согласиться, покаяться перед свидетелями не хотите.
Не можете?
А это тоже от малодушия, не так ли?!
Ладно, совсем не осуждать Вас я собиралась.
Скорей понять хочу.
Я же знаю, Вы хотели как лучше.
Это было глупое стечение обстоятельств?
Но ведь у госп. Кекешфальва тоже было подобное стечение, но он выбрал путь раскаянья и самопожертвования, а его всю жизнь считали обманщиком. Ну и Бог с ним, с обществом. Разве не важней жизнь в согласии и мире с собой?

Это хорошо, что Вы покаялись. Это большой урок для меня, есть о чем поразмышлять.
Определенно, перед тем, как решиться оказать помощь надо определиться с правильным направлением, не ошибиться и не перепутать - набраться терпение, что бы не наломать дров от нетерпения, не жалеть и сострадать, а реально помочь и поддержать, направить и настроить, предать сил. Ну, коль не способен на подобное, так проходи мимо - это будет благоразумнее. »
тихо сам с собою я веду беседу

Буду в гордом одиночестве, но книга мне не понравилась. Не мой автор однозначно, я очень устала от этой истории.

В противовес аннотации, книга нисколько меня не захватила, а наоборот, нагоняла уныние уже с первых строк, и это уныние не развеялось даже в финале.
Хотя эмоции и вызывало само повествование, но отнюдь не положительные.

Главный герой раздражал до безобразия - трус и размазня, не имеющий ни собственного мнения, ни чувства ответственности, ни мужского начала, даром, что ли с детских лет готовился к военной службе и обучался в кавалерийской школе. Эта его возвышенность и не от мира сего одухотворенность, присущая больше слабому полу, а не бывалому кавалеристу, и боязнь проявить себя, как личность, в повествовании вызывали даже некоторый диссонанс. Чего стоят чувственные качели - душевные стенания от одной мысли, что его могут использовать вопреки собственной воли и искусное усмирение коня с нещадным избиением безответного животного, на которого он изливал всю свою злость и негодование. Панический страх объясниться с женщиной глядя ей в глаза и оголтелая "смелость" под пулями на поле боя. Да и сама мотивация поступков бравого лейтенанта настолько ничтожна, что диву даешься, насколько же сам ничтожен этот человек!

Героиню жалко не из-за самой ситуации, а из-за отношения окружающих, именно родные и близкие всему причина и тому, что случилось в финале. Не этот несчастный малодушный лейтенант, сбежавший от проявления чувств бедной девушки, а именно они! Их подобострастие и всеугождаемость привели к тому, что девушка была изолирована от нормальности, родные воспевали и преклонялись перед ее ущербностью, из-за чего она и превратилась в эгоистичную истеричку и манипуляторшу, требовательную и своевольную, непременно желающую получить все по первому слову, вещь ли это или чувства другого человека.

Соглашусь, что если книга вызвала во мне такой эмоциональный отклик, то значит она достигла своего результата, но видимо сейчас не то время, когда мне нужны подобные эмоции, поэтому и поставила нейтральную оценку.

Такое ощущение, что я непозволительно давно не читала ничего из-под пера моего любимого Цвейга, но в данном случае в этом есть и плюсы, так эта история острее прочувствована и, с некой долей грусти подходя к её завершению, я влюбилась в автора заново.
Слог шикарен, он укутывает в созданные мастером красоты, выстраивая перед глазами чёткую картинку, которую можно не только прочувствовать, но и почувствовать под кончиками пальцев. Чуть ли не всю книгу хочется утащить на цитаты, так они хороши и не только своей гармоничностью и прекрасным языком, самое главное в них – посыл. Я всегда восхищалась его слогом, в конце концов, эстетически приятно читать такую утонченную речь, но действительно меня цепляющим в его произведениях является то, как тонко он чувствует людей, что ими движет, что у них на сердце, он словно может коснуться чужих душ и раскрывает их перед тобой, обнажая. И я каждый раз поражаюсь, как же он так хорошо понимает человеческую душу и сущность, как улавливает, а затем вплетает это в бумагу.
В данном его романе все герои прекрасно прописаны и раскрыты, и в каждом хватает своих слабостей, а не только достоинств, что придаёт им реалистичность, они кажутся живыми, они тоже чувствуют, боятся, совершают ошибки, отчаянно пытаются их исправить. И вина за случившуюся трагедию лежит на каждом из них. Думаю, они все это понимают.
Неплохо зная Цвейга, счастливого конца я и не ожидала и изначально, когда начался монолог главного героя – героя войны Антона Гофмиллера, я знала, что случилось что-то ужасное, непоправимое, что это пересечение с богатой, но не особо уважаемой семьей Кекешфальва, состоящей из скромного, умного, но безумно усталого господина фон Кекешфальвы, его бойкой, весёлой племянницы Илоны и нетерпеливой, отчаявшейся дочери Эдит, страдающей от паралича ног, было роковым, изменившим жизнь всех героев. Но полностью погрузившись в книгу, сопереживая им и чувствуя горечь, ведь оно получалось таким же малодушным, потому как сделать я ничего не могла, мне страшно было приближаться к последним страницам, у меня словно отдавало в ушах это зловещее ток-ток, тук-тук. И вот решающий аккорд, резкий выдох и сжавшееся от боли сердце, и становится безумно печально, особенно от того, что на протяжении всей книги это было ожидаемо. И отчасти я понадеялась, что он сможет с этим жить, ведь говорят, время лечит раны, но видимо если есть совесть, то оно не излечивает вину и не даёт забыть.
Не знаю, мне сложно судить, считать виноватым лишь его одного, скорее получилась цепь случайных событий, запустивших эту бомбу замедленного действия, где каждый сыграл свою роль и в каждом играло это нетерпение сердца. Отсюда и такой горький, обжигающий и в то же время леденящий душу финал, где мне кажется не будет покоя никому.
Получилось очень пронзительное, пробирающее до костей произведение. Эмоции, чувства, мысли, поступки, всё передано так верно и так сильно, что боишься, боишься за каждого, что он просто не выдержит того, что на него свалилось. И Цвейг оставил нас с большими вопросами и наблюдениями, до какой степени ложь во спасение может считаться благом? Когда сострадание греет и позволяет жить, будучи необходимой поддержкой, а когда становится убийственным? Неужели лучше не проявлять сострадание вообще, если не планируешь дойти до самопожертвования во имя другого? Или необходимо перестать воспринимать это самопожертвованием, а перестроиться так, чтоб фраза о том, что смысл в жизни есть, когда ты живёшь для других и ими принимает буквальное значение? И, наконец, можно ли выздороветь окончательно, исцелиться после того, что пережила Эдит, да и по факту все остальные? Потому что мне кажется Гофмиллер очень тонко подметил тот факт, что она полностью не исцелится никогда, даже если встанет на ноги, из неё уже не вытравишь эту боль и злость, это отчаяние и страх, это недоверие, и это его ужасает, как и меня своей обречённостью и наверно заключающейся в этом горькой правдой.