Ф. М. Достоевский. Избранные сочинения в 2 томах (комплект)

...но что могла сделать сила страсти, то могло быть, наконец, побеждено чувством обязанности.

Но одно только правда, я и в самом деле не люблю быть с взрослыми, с людьми, с большими, - и это я давно заметил, - не люблю, потому что не умею. Что бы они ни говорили со мной, как бы добры ко мне ни были, все-таки с ними мне всегда тяжело почему-то, и я ужасно рад, когда могу уйти поскорее к товарищам, а товарищи мои всегда были дети, но не потому, что я и сам был ребенок, а потому, что меня просто тянуло к детям.

...конечно, я спорить не могу, потому что всего не знаю..

Ну вот, ты плачешь и опять меня обнимаешь, - ну за что ты меня обнимаешь? За то, что я сам не вынес и на другого пришел свалить: "страдай и ты, мне легче будет!"

Не смотрите на это, я уже почти не существую, и знаю это; бог знает, что вместо меня живет во мне.

...они разделяются, как и все люди, на два главные разряда: одни ограниченные, другие «гораздо поумней». Первые счастливее.

И туда то, сегодня, в этот двусмысленный дом, и направится Аглая Ивановна для приятельского разговора с Настасьей Филипповной и для завершения разных задач. Арифметикой заниматься хотят. Не знали? Честное слово?

— Вот видите, вы говорите, людей нет честных и сильных, и что все только ростовщики; вот и явились сильные люди, ваша мать и Варя. Разве помогать здесь и при таких обстоятельствах не признак нравственной силы?

Я смешным быть не хочу; прежде всего не хочу быть смешным.

Да я удивляюсь, что вы так искренно засмеялись. У вас, право, еще детский смех есть. Давеча вы вошли мириться и говорите: “Хотите, я вам руку поцелую”, — это точно как дети бы мирились. Стало быть, еще способны же вы к таким словам и движениям. И вдруг вы начинаете читать целую лекцию об этаком мраке и об этих семидесяти пяти тысячах. Право, всё это как-то нелепо и не может быть.