Кукла. Крутая заваруха. Мошенник. Возмездие. Давайте поаплодируем мальчикам!

Американский автор итальянского происхождения Эван Хантер (урождённый Сальваторе Альберт Ломбино; годы жизни: 1926–2005), свои детективы, «дабы не портить репутацию серьёзного писателя», публиковал под псевдонимами, наиболее известным из которых стал: Эд Макбейн. Под последним выходили книги о «трудовых буднях» сотрудников 87-го полицейского участка, находящегося в некоем вымышленном городе, весьма похожем на Нью-Йорк. Всего было опубликовано 57 романов данного цикла; относящийся к 1957 году «The Con Man» является довольно ранним — четвёртым из них.
В данном детективе, вопреки его названию, речь идёт не только и не столько о мошенничестве; всё было куда серьёзнее. По большому счёту, история началась с обнаружения тела утопленницы, пробывшего в воде довольно продолжительное время. Однако причиной смерти девушки оказалось не утопление, а отравление мышьяком; одежды на ней практически не осталось (не говоря уже о документах), из особых примет на теле нашлась лишь небольшая татуировка в виде сердечка, нанесённая на кисть руки. Всё то же самое относилось и ко второму трупу, выловленному из воды несколько позже. Расследование дела о серийных убийствах было поручено детективу Стиву Карелле...
Моё мнение о данном произведении: в принципе, конечно, это не «Десять негритят». — По сути, сюжет романа распадается на две отдельные линии (так сказать, «мошенническую» и «маньяческую»), почти никак не связанные между собой. При этом в обоих случаях поимка преступников выглядела некой случайностью...
Тем не менее, у книги есть и несомненные плюсы; прежде всего — завершающая часть, которая оказалась весьма увлекательной, динамичной и относительно позитивной. Кроме того, на всём протяжении романа очень трогательно описаны отношения мистера Кареллы с его женой Тедди, отличавшиеся подлинной любовью и нежностью, несмотря на немоту супруги...
Как итог, на мой вкус, речь идёт о неплохой вещи, которая вполне может быть рекомендована любителям полицейских детективов.

Американский автор Эван Хантер (1926–2005), дабы не портить репутацию серьёзного писателя, свои детективы выпускал под псевдонимом: Эд Макбейн. Большинство их входит в цикл о 87-ом полицейском участке, который находится в некоем не называемом городе, похожем на Нью-Йорк. 11-ый роман из этой серии: «Give the Boys a Great Big Hand» появился в 1960 году; у нас он выходил под семью (!!) разными названиями; в частности, в имеющемся у меня издании используется вариант: «По отрубленной руке».
Всё началось с дождя, который шёл, не переставая, уже несколько дней. Патрульный полицейский (успевший пропустить «для поднятия духа» пару стаканов вина) внезапно обратил внимание на одинокого пассажира (в чёрном плаще, чёрных брюках и под чёрным зонтом), который сел в автобус, оставив на остановке большую сумку. Заглянув в неё, страж правопорядка обнаружил отрубленную кисть человеческой руки. Если бы он при этом не впал в ступор, а сразу пустился в погоню, то история могла бы закончиться очень быстро, но...
Так или иначе, полиция столкнулась с немалой проблемой. Помимо всего прочего, снять отпечатки оказалось невозможно, т. к. подушечки пальцев были срезаны, ну а о генетическом анализе в то время, понятно, никто и не слыхивал. В результате, расследование растянулось на полторы сотни страниц, причём почти до самого конца казалось, что оно топчется на месте, но, как вы понимаете, злодей в итоге, по всем законам жанра, был успешно выведен на чистую воду...
Что собой представляет данная вещь? — Если говорить совсем коротко, то речь идёт об американском полицейском детективе, притом грубоватом (кое-где не лишённом откровенной вульгарности); с оригинальной, но мрачноватой концовкой. Тем не менее, написан он неплохо, и, помимо всего прочего, в нём есть довольно пространные «лирические отступления», а отдельные места выглядят просто душевно.
Как итог: книга вполне может быть рекомендована поклонникам жанра (во всяком случае, тем из них, кого не особо смущают вышеотмеченные обстоятельства)...

В этой книге три повести о работе детективов 87-ого полицейского участка.
В "Мошенниках" рассказывается о расследовании во-первых, неожиданного всплеска активности уличных мошенников, а во-вторых - убийства молодой женщины, неожиданно уехавшей из родных краев навстречу новой счастливой жизни и обнаруженной мертвой в реке. На руке утопленницы была необычная татуировка с сердечком, что позволяло предположить, что у барышни имелся возлюбленный...но кто он? имеет ли отношение к ее смерти?

В "Покушении на леди" в 87-ой участок однажды жарким утречком принесли записку, состоявшую из пары фраз "Сегодня в восемь я убью Леди. Ваши действия?" Первым действием детективов была попытка разобраться, является ли эта записка "липой" или ее следует принимать серьезно. Склонившись ко второму варианту. сыщики приступают к нелегкому делу - попытке предотвратить гибель некоей Леди, притом что совершенно неизвестно, кто она такая.

В повести "Выкуп" пара негодяев решили похитить сына обувного магната Кинга. Да вот незадача - промахнулись и украли сына кинговского шофера. Как же теперь будут развиваться события? Заплатит ли магнат требуемый выкуп за чужого ребенка? Удастся ли детективам выйти на похитителей?

Все три повести очень хороши. И сами детективы 87-ого участка - обычные люди, хорошие и...разные, со своими недостатками, с разными характерами и манерой вести следствие - и развитие сюжетов, и динамичность, перемежающаяся с утонченно нуаровыми, атмосферными описаниями города, в котором разворачиваются описываемые события. Интересны также повседневные реалии пятидесятых годов - вроде мелочи, типа одежды или бытовых нюансов, а все равно занятно подмечать отличия между тем временем и нашим.

"Покушение на леди" является наиболее интригующей частью сборника, "Мошенники" - самой напряженной, а "Выкуп" отличается отлично прописанной психологической стороной.

Удивляюсь этому автору. Вроде пишет полицейские, "мужские" детективы, но при этом разбавляет их красочными поэтическими описаниями природы и города, теплотой семейных отношений, нежностью романтики и человеческой добротой. То, что есть про толерантность, можно и не упоминать, так как это, по всей видимости, присутствует во всей американской литературе. Женщин-полицейских здесь пока нет, но судя потому, как долго выходил данный цикл, возможно, однажды и появятся.

Конкретно этот детектив мне не очень понравился, потому как кровожадный. Но полицейским, конечно, приходится сталкиваться и с таким отталкиващим в своей работе, а потому это надо было показать. К тому же предыдущие книги этой серии были достаточно позитивными, несмотря на накал страстей. И, могу предположить, что издатели намекнули автору, чтобы он написал что-то более брутальное. Ну, мужчинам может и понравится, но мне как-то не. Фу-фу-фу. И даже очаровательно наивный юный Клинг не особенно спасают историю. Жаль он не особо поучаствовал в расследовании, думала, что он не просто так фото девушки разглядывал, что это наведёт его на какую-то идею, но его мысли были заняты другим. )

Также интересно изучать жизнь прошлого столетия (это где-то середина двадцатого века). С удивлением узнала, что за половую распущенность и измену могли не только осудить в обществе, но и посадить. Хотя, может, я чего-то недопоняла. Там вроде какие-то тонкости, особые обстоятельства должны быть.

В любом случае, надеюсь, следующая книга будет не такой удручающей.

– А у вас есть нож для разделки мяса, миссис Андрович?
– Какое это имеет отношение к Карлу?

Макбэйн для читателя, как винцо для алкоголика – невозможно отказаться. Откупориваешь бутылочку и прикладываешься в любую погоду. Хмелеешь и балдеешь, чувствуешь себя счастливым бомжом под теплым летним дождем.

Теперь матросы ни хрена не стоят. Вот когда я был молодым, тогда матросы были действительно матросы. – Он опять причмокнул, втянув воздух между зубами.
– Судна были сделаны из дерева, а люди – из железа. – В унисон ему произнес Карелла.
– Что? – не понял Киссовский. – А-а, ну да. – Он попытался произнести некое подобие улыбки, которая больше смахивала на звериный оскал. – Ну, друг, я не так уж стар. Но, когда я был мальчишкой, матросы были матросами, а не битниками в поисках посудин, перевозящих бананы, где бы можно было изучить, как эта штука называется... Дзен? А потом вернуться и описывать свои приключения. Тогда матросы были мужчины! Мужчины!
– Значит, Андрович был плохим матросом?
– Не хуже большинства, пока не оказывался на берегу. Как только попадал на берег, становился плохим матросом.

А как выписаны герои:

Если Мейер мог похвастаться добродетелями, то главной из них, несомненно, было терпение. В каком-то смысле с этой добродетелью он был рожден или, по крайней мере, получил ее вместе с именем.

– Жаль, что я не ношу шляпу, – думал Клинг. – Жаль, что я не из тех американцев, которые чувствуют себя в своей тарелке, надев шляпу.

У нее был вид человека, ожидающего удара кулаком в лицо со спокойствием осознанной неизбежности.
Короче, если облик Мег хорошо бы вписался в интерьер какой-нибудь унылой больничной палаты, то удачным оформлением для Клер был бы освещенный солнцем стог сена.

Макбэйн мастерски так и легко, как заправский престидижитатор, раскрывает героев через мысли, диалоги и ситуации. Действия, желания, мечты, пороки персонажей с помощью таланта автора наращивают воображаемую плоть. Но это не касается Кареллы. Он присутствует почти в каждом романе, при этом являясь самым неинтересным типажом из всех детективов 87-ого участка. У каждого из них есть своя фича. К кому-то бесконечно клеится женский пол, у кого-то есть своя несгораемая возлюбленная, кто-то просто еврей со своим еврейским детством, а у Кареллы его фишка – это глухонемая жена. Макбэйн постоянно поминает эту парочку, и эти моменты являются самыми скучными.

Эд катает текст, как футболист высшей лиги катает мяч. Образность зашкаливает так, что можно задохнуться от восторга. Местами просто было хорошо.

В центре комнаты с барабаном в руках стоял высокий мужчина.

Не сказал бы, что мне понравилась развязка – какая-то она нафталиновая. Да и вообще, в этой книге Макбэйн не особо парился с детективной интригой. Но с другой стороны – это же будни полицейского участка, не все заморочено, бывает и просто непонятно, что происходит.
Любопытный, отменно написанный, но не самый лучший роман писателя. Завязка и большая часть книги доставляет, хватает юмора и абсурдных ситуаций, но финал довольно смурной.

Следующая встреча с Бертом Клингом не может произойти раньше понедельника.
Дождь к тому времени все еще не прекратится.

Повести/романы из серии о 87-м участке потребляются как снеки. Похрустим? А то!

Господи, да этот город давно обратился бы в груду дымящихся развалин, если бы не ребята из восемьдесят седьмого.

Начало – все строго и по делу. Подробный процедурал. Например, опознание утопленника в деталях. Тут было любопытно, но как бывает с такого рода подробностями – они сразу же забываются. Полицейский формализм – кто за что отвечает и чем занимается – тоже на любителя. Две линии: с мошенниками, и утопленницей.

Жизнь, если рассматривать её со здоровой толикой цинизма, представляет собой нечто вроде огромной мошеннической операции.

Роман складно скроен, но есть в нем явные изъяны. Линия с мошенниками ни о чем. Неинтересная, на сюжет не влияет, к тому же, как Браун вышел на них – не сказано. Чистый рояль. Про утопленницу куда лучше, не детектив, но интрига какая-никакая есть. Финал стремительный, забавный.
И еще возник вопрос: Макбэйн описывает настоящие реалии полицейского участка или это его фантазия? Например, переклички. Как-то мало похоже на правду. В остальном, хорошее развлечение.

У неё выработался свой взгляд на секс, и это была странная смесь недоверчивости дикого лесного зверя с равнодушной покорностью квакерской невесты.

В романе довольно много было сказано о любви.

Большая любовь – великое дело, в комнате светлеет.

Тедди Карелла поучаствовала в задержании, а злодей по голливудскому канону на излете очень много говорит.

Подумать только, у него уже есть старые раны.

Что радует, глазу есть за что зацепиться. И мне нравится как Макбэйн делает подводы к мысли, которую хочет озвучить. То есть, не тупо «этот пошел туда, а этот делал это», а каждый раз с новой прелюдией. Это очень здорово, потому что превращает обыденность в литературу.

– Он будет жить? – спросила она.
– Да, – сказал Карелла.
– Очень жаль, – отозвалась она.