Полное собрание романов в одном томе

Все второй нумер, легкий товар, спешная работа. Это нравится, и он нравится, и сам он этим доволен...

Он оглядывался, и, как ястреб когтит пойманную птицу, глубже и глубже врезывалась тоска в его сердце.

Вон он шагает, твой приятный человек. Экой длинный, словно аист!

Странное существо человек. Как посмотришь этак сбоку да издали на глухую жизнь, какую ведут здесь «отцы», кажется: чего лучше? Ешь, пей и знай, что поступаешь самым правильным, самый разумным манером. Ан нет; тоска одолеет. Хочется с людьми возиться, хоть ругать их, да возиться с ними.

В маленькой и невзрачной фигурке эманципированной женщины не было ничего безобразного; но выражение ее лица неприятно действовало на зрителя. Невольно хотелось спросить у ней: "Что ты, голодна? Или скучаешь? Или робеешь? Чего ты пружинишься?" И у ней, как у Ситникова, вечно скребло на душе.

«Умру, — подумал он,— узнают; да я не умру. Нет, я еще долго на свете маячить буду».

- Вам хочется полюбить, - перебил Базаров, - а полюбить вы не можете; вот в чем ваше несчастие.

- Освободить свою родину! - промолвила она. - Эти слова даже выговорить страшно - так они велики...

Удивляюсь я, милостивый государь, своим соотечественникам. Все унывают, все повесивши нос ходят, и в то же время все исполнены надеждой и чуть что, так на стену и лезут. <...> Все, мол, будет, будет. В наличности ничего нет, и Русь в целые десять веков ничего своего не выработала, ни в управлении, ни в суде, ни в науке, ни в искусстве, ни даже в ремесле... Но постойте, потерпите: все будет.