Том 2. Записки покойника. Повести и рассказы

Роман о первого лица. Писатель Сергей Максудов получил письмо и отправился с ним на встречу. И тут начинающий автор попадает в настоящий водоворот, а читатель погружается в серпентарий творческой среды.

Довольно едко выведены реально существующие люди, с которыми пересекался Булгаков. Директор театра, перед которым Максудов читает свою пьесу и на лице Ивана Васильевича не дрогнул ни один мускул даже на смешных местах. А потом понеслись правки, правки, правки. Так выведен у Булгакова Станиславский. Пьесу нужно было переделать и вообще никому не известный автор принёс пьесу, в которой нет места корифеем театра, а действуют в ней мальчишки.

Второй же директор театра незримо присутствует и руководит, присылая письма из Индии. Даже не видя репетиций, он даёт советы актёрам и те должны беспрекословно выполнять все его требования. Так вывел на страницах романа Булгаков второго директора МХТ — Владимира Немировича-Данченко.

И вообще люди театра — это коллектив, внутри него есть свои лидеры и отщепенцы, есть подпевалы и противники, внутри плетутся интриги и обычное “против кого дружим”. А драматург приходит со стороны. Ему непонятны все эти хитросплетения в отношениях труппы, но пьеса его должна сначала пройти “модерацию” театра. И это хорошо показано в произведении, когда Иван Васильевич рассуждает о пьесе Максудова, а сам даже не читал её. И это понимает Максудов, но не может ничего сказать. Он не может возразить, что смысл пьесы не дошел до главы театра, да и как это могло произойти, если тот ее даже не читал.

Мотивы, по которым Булгаков написал роман, напоминают крик души. Словно ему хотелось кричать о всех тех неприятностях, которые свалились него. Писателя запрещали, его пьесы изымали из репертуаров (наверно, Булгаков никогда не был так актуален как сейчас). Однако после вмешательства Сталина (внезапно) Булгаков поступил на службу в МХАТ. Но, как писатель сам говорил: “МХАТ — кладбище моих пьес”. После такого “диагноза”, Булгаков не смог больше оставаться в театре. Хоть пьесы его ставились, но от критиков он получал разгромные рецензии. А ведь пьесы шли с огромным успехом у зрителей.

В романе “Записки покойника”, он же “Театральный роман”, Булгаков вывел довольно резкую сатиру на метод Станиславского. На то, что эта система должна распространяться на всё и вся. При этом он не говорит, что она не нужна вовсе. Но она не универсальна, нельзя загонять творчество в жёсткие рамки и с помощью указивок сверху насаждать систему Станиславского или любую другую. Любое поклонение, любые рамки убивают творчество, убивает то живое и настоящее, что присутствует на сцене, ради чего и зачем люди ходят в театр. “Когда вы канонизируете художника — вы его убиваете”. Это и случилось со Станиславским и его методом. Из идеи талантливого человека сделали культ, чем “убили” МХТ.

И эту же идею Булгаков переносит на страницы романа. Его герой, Максудов, говорит: “С каждым днём я нравился Ивану Васильевичу всё меньше и меньше”.

В меру сатиричное, в меру жёсткое, но очень откровенное произведение. Исповедь творческого человека, истинного художника, который борется за своё право самовыражаться так как считает нужным, без рамок и ограничений, в которые его загоняют. Истинный художник должен быть открыт миру. Когда же ему говорят “не так ездите” и актёр из раза в раз ездит на велосипеде к своей любимой “правильно” наклоняя голову. Драматургу режут сцену за сценой, убеждая, что сцены в его пьесе не те, не такие и вовсе не главные. Так ни о каком творчестве не может быть и речи. Это уже не творчество, а ремесло.

Какое совпадение, прочитать Морфий после Ты и я Конечно, я не сравниваю эти книги. Просто и там и там есть наркотическая зависимость, и если у Амманити это всего лишь эпизод, то Булгаков ввергает нас в пучину безнадёжности и ада. И показывает, что вырваться из этого болота очень и очень трудно, почти невозможно.

Так начинаются эти небольшие дневниковые заметки. И, мне кажется, в этом вся суть.
Врач, который толкнул себя в бездну. Ему ли не понимать, что это такое? Ему ли не знать, как сильны эти маковы головки. Ан нет же: "Изобрели морфий, вытянули его из высохших щелкающих головок божественного растения, ну так найдите же способ и лечить без мучений!" 
Страшно читать эти откровения. Боюсь, у меня не получится внятного отзыва. Счастливая, я никогда не сталкивалась с наркоманами, и мне, правда, тяжело понять, что это такое. И я ужасаюсь тем мучениям, которые испытывает этот молодой врач.

Сколько в мире наркоманов? Знаю, что очень много. Но если бы хоть 10% из них прочитали эту исповедь, уверена, их было бы меньше.
"Смерть — сухая, медленная смерть…" Страшно.

Совсем недавно я развлекалась в разговоре тем, что продумывала с собеседником варианты произведений, какие могли бы написать совершенно разные писатели в соавторстве. И тогда выдала фразу, что совершенно не могу представить себе сочетание Кафки и Булгакова. Прочитала "Дьяволиаду" и... Всё равно так думаю, хотя пишут оба автора об одном и том же бюрократическом аде. И даже в немного похожей сонно-кошмарной манере, ступающей по зыбкой грани сюрреализма. Но всё равно это получается совершенно по-разному, вряд ли бы они вместе написали что-нибудь этакое.
В коротенькое повести "Дьяволиада" главного героя засасывает пучина бюрократического безумия и произвола. Начинается всё довольно реалистично: смена руководства, делопроизводство, выдача зарплаты продукцией, всем это знакомо и понятно. А потом водоворот сумасшествия закручивается по спирали, всё дальше и дальше унося к явному бреду. Двойники, люди из стола, люди с отвалившимися носами и руками, какие-то перестрелки и погони, исчезающие этажи, в самом деле, дурной сон. И если бы всё это закончилось именно как дурной сон (кстати, вдруг подумалось, что очень похоже на "Приглашение на казнь" Набокова), то всё было путём. А заканчивается опять неожиданно реалистично. Точнее, там, конечно, тоже бред, но он не кончается и от этого становится реальностью. Никаких "И тут я проснулся и пошёл на работу" или "На следующий день всё вернулось на свои места".

И всё-таки повести Булгакова — немного не моё. Какие-то они однонаправленные, одна идея, слишком прозрачная. Конечно, в краткой повести много проблем и не требуется, но тогда их надо осветить поизящнее, а не топорно. Впрочем, исполнение красивое, браво.

Конечно же эта повесть Булгакова была прочитана раньше, и конечно же в домашней библиотечке на одной из полок стоит соответствующая книжка. Однако при встрече с возможностью послушать радиоспектакль по повести, записанный на канале радио «Культура» в 2005 году с участием таких актёров, как Михаил Ульянов, Евгений Князев, Борис Плотников и др. (причём за этим др. скрываются не менее известные, например Валерий Баринов) не ушёл от соблазна ещё раз погрузиться в мир булгаковской фантастики и сатиры.

Дальше...

А ведь чем внимательней читаешь или слушаешь казалось бы уже знакомые произведения, тем скорее натыкаешься на тонкие, но весьма острые фразочки от автора, воплощённые его героями или персонажами. Например, строки газетной информации о том, что аэропланы залили газом такой-то уезд, правда при этом погибло неисчислимо много населения, или приказ об эвакуации, где говорится что гражданских можно не спасать (это в спектакле). Ну а уж вот эта ошибка с посылками явно нацелена на неразбериху и беспорядок в работе почты.

В общем, всегда можно заново открыть казалось бы уже открытое и удивиться тому, чему вроде бы уже удивиться не можешь. Так что спектакль порадовал, да и сделан качественно.

С Булгаковым у меня непростые отношения, насколько мне понравился когда-то рассказ "Полотенце с петухом", настолько же я терпеть не могу "Мастера и Маргариту". После знакомства с МиМ, долгие годы я боялась продолжать знакомство с творчеством автора, но советы в играх иногда заставляют столкнуться книгами и писателями от которых ты долго бегаешь.

Данная книга оказалась для меня очень разносторонней. Основное внимание сосредоточено на коммунистическом обществе, которое только начало менять заведеные устои. Старое и прошлое сталкиваются и пытаются отстоять свою точку зрения. Уплотнение квартир, появление "коммуналок" и нежелание хозяев вскочил к себе чужих людей. Автор мастерски высмеивает всю эту борьбу.
Но помимо политического подтекста, на мой взгляд, здесь затронут еще и морально-религиозный момент. Имеет ли человек право вмешиваться в природу людей и животных? Будет ли кому-то от этого лучше?
Очень сложно дать однозначные ответы и наверное найдутся сторонники разных взглядов.

Я рада, что наконец-то мне дали "пинка" и заставили познакомиться с этой историей.

Оценка 10 из 10

Всем привет, с вами снова я, ваш электронный-друг-из-интернета, в школе классики не читавший совершенно, а потому до наивности восторженно встречающий произведения, которые давным-давно оставлены позади людьми более прилежными в отношении школьного курса.
Впрочем, с нашим нынешним экспонатом восторг и восхищение будут поданы весьма дозированно, чтобы не сказать осторожно. Да что там, будем говорить прямо: Булгаков понравился мне гораздо меньше Лермонтова или Тургенева, хотя, учитывая, что все познается в сравнении, справедливо отмечу, что даже с учетом этого он остается великолепным мастером пера.

Стиль писателя уж точно не заставляет говорить о нем с восторженным придыханием — вполне себе обыденный уровень разговорного слога с настолько мелкими вкраплениями художественной выразительности, что их можно смело отбрасывать даже при достаточно точном «округлении до целого». Помнится, даже в бытность мою старшеклассником я был приятно удивлен легкости булгаковского языка, который воспринимался относительно просто и позволил прочесть «Мастера и Маргариту» аж почти на три четверти (впрочем, книгу я потом все равно забросил, ни разу не впечатлимшись, но это отдельная история).
При всей этой обыденности и разговорности, нужно признать, что определенная специфика у него есть — уж не знаю, в чем конкретно (не спец я в таких тонких материях), но могу сказать точно: Липскеров, например, в своей «Осени не будет никогда» пытается подражать именно Булгакову, что чувствуется.
Словом, книга даже сама по себе читалась бы легко и приятно, а в исполнении Александра Андриенко она вообще превращается в музыку.

Сюжет до превращения настолько же уютен и самобытен, насколько же тяжел и непонятно-неприятен становится он после.
В первой половине книги мне самым натуральным образом хотелось остаться жить, и дело тут вовсе не в семикомнатной квартире Преображенского — автор задает очень подходящий темп повествования, нигде не засиживаясь, но и не поспешая. Он ненавязчиво акцентирует внимание на каких-то мелочах, органично вплетая их в общее повествование, нигде не выпячивая сверх меры и не отрывая от общего контекста происходящего. Периодически он радует меня поистине отточенными в своем совершенном остроумии диалогами — и мне становится понятным, что в том, что почти все они расползлись на цитаты, нет абсолютно ничего удивительного.
А может, тут не последнюю роль сыграла замечательная экранизация Бортко, выполненная в теплых ламповых тонах новоиспеченного социалистического строя, когда и знамя было краснее, и вожди моложе. Атмосферно и по-хорошему архетипично, жаль, что к развязке романа сходит на нет.

Потом идет до болезненного физиологичная глава с описанием операции, в которой отчетливо ощущаются медицинские корни автора. Главу я эту попытался слушать во время обеда, так что не очень в этом преуспел — когда очередной кусок с трудом пролез в горло, я отложил плеер и, решив вернуться к книге позже, закончил обед в компании с репортажем о филёвском каннибале на «России-2».
И ведь досаднее всего то, что эту главу можно было вовсе не читать — все в ней произошедшее повторяется позже в дневниках Борменталя в гораздо более удобоваримой форме!

Вторая часть пропитана какой-то труднодиагностируемой меланхолией и тревожным ожиданием. Не исключаю, что это — авторская задумка и виртуозная игра на эмоциях читателя, но меня все равно не оставляет ощущение, что в ней, помимо этого, еще что-то не так.
Трудно сказать почему. Мне хотелось, чтобы первая часть книги не заканчивалась как можно дольше, окончания же второй я ждал с нетерпением.

Во всем произведении очень явственно проглядывается отвращение и презрение писателя к пролетариату. Умытое, аккуратно подстриженное омерзение в интеллигентных очках — действительно вежливое и корректное, но от этого не менее злобное. Устами и поступками Преображенского Булгаков вываливает целый пуд презрения к этому быдлу, этим скотам, которые в Новой России именуются теперь «товарищами».
Делает он это весьма искусно — подобно тому, как умелый спорщик заставляет оппонента самого почувствовать себя дураком, так и автор обставляет дело так, что читатель, даже весьма лояльно относившийся к рабочему классу, начинает считать его отребьем и маргиналами.

Ну что ж, честь вам и хвала, Михаил Афанасьич — вы, ненавидя неотесанных пролетарских дуболомов, сумели достаточно убедительно сублимировать свою ненависть в образ, в первую очередь, Швондера. Да, именно его, а вовсе не Шарикова — бедный пес ни в чем не виноват, его просто «вселили» в тело пьяницы и разгильдяя, и именно это, по моему убеждению, стало главной причиной его поведения. Человечий мозг, а вовсе не собачье сердце.
А вот Швондер да, он получился очень аутентичной и правдоподобной невежественной сволочью. Тут вы меня убедили. Хотя, я и до этого считал, что «отобрать и поделить» — варварская сентенция.

Есть и другие дельные мысли — например, пассаж о том, что «разруха не в стране, а в головах», и что разруха эта не прекратится до тех пор, пока люди не бросят уже петь свои дурацкие песнопения, возьмутся за дело и перестанут мочиться мимо унитаза. Это все хорошо и правильно, и тут я готов степенно кивать головой в такт писательским умозаключениям.
Но! Эта вся теория уж больно легко выворачивается наизнанку, почти бесшовно разворачиваясь в кардинально противоположную сторону, что не может не настораживать.
Перекладывая на реалии современной России, скажу, что «разруха в головах! Прекратите ныть и займитесь делом» — хороший лозунг как с одной, так и с другой стороны баррикады.
С одной стороны, с таким лозунгом можно смело бороться с партией жуликов и воров, жертвуя деньги «Роспилу» и клепая агитки о том, что «крысы должны уйти». С другой стороны, эта фраза так же легко согласуется с призывом «не раскачивать лодку» и «создать народный фронт». Подозрительная, знаете ли, амбивалентность — что-то вроде «рока против наркотиков» или «массового геноцида против перенаселения», если вы понимаете, о чем я.

И простите мне эту излишнюю политизированность, но легкость, с которой идеи «Собачьего сердца» подгоняются под прямо противоположные идеологии, вызывает у меня какие-то двойственные чувства.

Я, однако, отклонился от темы.
Книга была прочитана с большим удовольствием и интересом. С огромным удовольствием был просмотрен и фильм.
С неимоверным трудом теперь удается бороться в собственной речи с фразочками типа «отлезь, гнида», «итить твою мать, профессор!» и песней «От Севильи до Гренады».
Булгаков написал все-таки очень хорошую повесть — интересную, остроумную и очень увлекательную.
Главное — не забывать о том, что его философские идеи уж очень неоднозначны.

7, очень хорошо.

Повесть Михаила Афанасьевича "Морфий" - это не просто художественное произведение... Это - духовный документ эпохи, история морфиниста, в основу которой положены действительные события из жизни Булгакова... Именно поэтому это произведение так действует на умы... Со страниц "Морфия" читатель узнаёт о страшном недуге, который сумел победить автор... Недуге, причины которого коренились, прежде всего в непринятии существующей действительности и ухода от реальности... Беспощадное описание прогрессирующей болезни автора соотносится в "Морфии" с духовным поражением всего общества, ввергнутым в пучину революций и гражданской войны... Общеизвестно, что отношение Булгакова к свершившейся в России революции, которую его герой доктор Поляков характеризует как "переворот" было крайне негативным..., что нашло подтверждение в письмах Михаила Афанасьевича. И несмотря на то, что политические события в повести упоминаются автором лишь вскользь, именно они являются главными виновниками распада моральной личности доктора Полякова:

"Стрельбу и переворот я пережил еще в лечебнице. Но мысль бросить это лечение воровски созрела у меня еще до боя на улицах Москвы. Спасибо морфию за то, что он сделал меня храбрым. Никакая стрельба мне не страшна. Да и что вообще может испугать человека, который думает только об одном — о чудных, божественных кристаллах. Когда фельдшерица, совершенно терроризованная пушечным буханьем..."

В образе своего героя - доктора Полякова автор показывает нам трагедию российского интеллигента, который не находя в себе силы смириться с существующей реальностью находит своё последнее прибежище в морфии... , уходя тем самым от страшной, немыслимой действительности....

Помнится, мне совсем не понравилась эта повесть в школе. Прошли годы, и я вынуждена признать, что нового взгляда на знакомую историю не получилось. Все эти домоуправления, председатели, Зинаиды, вся эта канцелярская и словно бы неживая манера общаться между собой, весь этот налёт времени, которое мне не знакомо. Это ни в коем случае не упрёк Булгакову, это мои личные "тараканы", из-за которых я не могу читать и некоторые произведения Стругацких.

Да, "Собачье сердце" – это сатира, но сатира целиком в духе своего времени и стиля. Герои хотели только поэкспериментировать, а в итоге получили нового человека, с которым совершенно не знают что делать и куда его приткнуть. У новоявленных Франкенштейнов никакой стратегии, никакого плана интеграции своего создания в общество, раз уж их эксперимент так обернулся, только негатив и раздражение. В виде собаки Шарик был им мил, во время преображения интересен, а вот Шариковым уже не нужен. Видите ли, дерзкий хам и невежда. Ну а каким же ещё быть бродячему псу, скрещённому с человеком сомнительной биографии? Ни минуты покоя, неожиданно свалившиеся обязательства, огромная культурная пропасть между окружением профессора и его подопечным, сам этот неприкаянный, не понимающий, что ему делать с его новым человеческим обликом и для чего он ему вообще сдался. Трагичная история, хоть сюжетно финал получился вполне справедливым.

Когда лечение проходит хорошо, врачей восхваляют, а если наоборот, то значит они во всем виноваты. Но ведь врачи не боги, а люди. Они тоже могут ошибаться, только вот цена их ошибки очень высока. Но нельзя стать высококлассным специалистом с нуля, для этого нужно набраться опыта, совершить ошибки. Для врачей же этот путь пройти вдвойне тяжелее, так как за их ошибками стоят жизни людей. Именно этому пути молодого врача, превратившегося из неуверенного студента в аса своего дела, посвящена данная книга.
Так как Булгаков сам учился на врача, то описание образа мыслей и окружающей действительности, дались ему очень правдоподобно. Возможно он добавил в произведение, что-то из собственной практики. В центре сюжета находится три действующих лица: малоопытный врач, молодая девушка с тяжелой травмой и её отец, по халатности которого случилось несчастье.
Глубина чувств героев передана просто потрясающи, читатель начинает верить, что ему рассказывают о настоящих людях, а не о вымышленных персонажах. Студент изгоняет из себя всю неуверенность и берётся за дело с основательностью опытного врача. Отец девушки страдает, но при этом не ищет виноватых, обвиняя только себя и не стараясь переложить ответственность на других. Девушка стоически воспринимает происходящие. Понимая, что может на всю жизнь остаться калекой, она не бьется в истерике не обвиняет отца, зная, что тому и так тяжело, а готова покорно принять свою судьбу.
Конечно такие персонажи не могут оставить равнодушными, было бы очень жестоко со стороны автора сделать трагичную концовку, поэтому в итоге все складывается хорошо. Главное же в концовке это чувства врача, его душа наполнена благодатью от того, что его пациентка выздоровела. И это чувство для него — значит несравнимо больше, чем материальные ценности.

Второе произведение Булгакова которое я прочитал. Очень сильное. На тему наркотической зависимости — человеческого порока.
Рассказ ведёт Владимир Михайлович Бомгард (врач).

Бомгард получает письмо, от своего товарища по студенческим годам и коллеги, Полякова Сергея, с просьбой срочно приехать. Но в скором времени привозят тело, это оказывается Поляков, он выстрелил в себя, будучи уже на смертном одре, он передаёт Бомгарду свой дневник и умирает. В том дневнике Поляков рассказывает о своей болезни, а именно о том как он "присел на иглу".
Дальше читайте сами, так как там "самый сок".

Было интересненько читать, автор все так правдоподобно описывает, словно сам это пережил. Окружение тоже интересно описано. Читая, ощущения вызываются в основном сочувственные, сострадательные и болезненные чувства. Очень жаль Сергея и Анну...