Хроники Нарнии. Последняя битва. Три повести

Да вы просто птенец! Я вас помню яичком. Вам ли меня учить, не будь я гном!

Лучше видеть Льва и умереть, чем быть Тисроком всего мира и не видеть его».

- Неужели, по-твоему, меня волнует, приговорит меня Аслан к смерти или нет? Не лучше ль умереть, чем жить и знать, что Аслан совершенно непохож на того Аслана, в которого мы верили и которого ждали? Как будто взошло солнце, и солнце это чёрное.

- О, если вы любите своего друга, дозвольте идти с вами! — горячо воскликнул единорог. - Если вы умрёте, и Аслан — не Аслан, зачем мне жить?

Изнутри все больше, чем снаружи.

Лев плакал огромными львиными слезами, каждая из которых дороже всей земли, даже если бы та стала одним огромным алмазом.

Но эта история слишком длинна, чтобы слушать её стоя и на голодный желудок.

— Хотел бы я знать, — сказал Хмур, — совершил ли кто-нибудь из нашего верхнего мира такое путешествие?
— Многие отчаливали от блеклых берегов, — начал страж, — но…
— Да-да, знаю, — прервал его Хмур, — но немногие вернулись наверх, к солнцу. Незачем твердить это без конца. Я смотрю, это у вас вроде навязчивой идеи!

— Ну, твёрже шаг! — сказал он. — Не показывайте вида, что вам страшно. Очень глупо, что мы вообще пришли сюда. Но раз уж мы здесь, глядите посмелее.

Ответа долго не было. Затем появился тусклый огонь, он приближался, послышался голос.
— Эй, совы, что случилось? Король умер? Враг напал? Наводнение у вас? Драконы?

Они выбрали хитрость вместо веры.