Возмездие

Эта книга поражает искренностью — все, что в ней написано, правда. Во время Второй мировой войны британский офицер Эрик Ломакс попадает в плен. После страшных пыток и унижений в японском концлагере он уже не может вернуться к прежней жизни. Мысль о возмездии не покидает его. Он уверен, что его мучители заслуживают самого страшного наказания, и особенную ненависть он питает к переводчику, присутствовавшему на всех пытках. Его деревянный, бесстрастный голос стоит у Ломакса в ушах. И вот они встре...

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,0

163 оценки

5
36%
4
45%
3
15%
2
2%
1
1%

Ваша оценка

Прочитали 201Хотят прочитать 1073

Рецензии

Аноним11 августа 2018 г.
Честно говоря, такие книги сложно оценивать. С одной стороны, человек пишет о том, что ему пришлось пережить в годы Второй мировой войны и это уже в силу морально-этических норм не позволяет тебе выносить оценочные суждения. Нельзя же измерить страдания, боль и вынести им вердикт.
С другой стороны, при прочтении и возникновении заинтересованности в происходящем, вовлечении в рассказываемую автором историю, играет роль не только то, о чем написано, но и как. И вот тут зачастую и возникают противоречия у меня, как читателя. Поэтому и нейтральная оценка.
Повествование в романе идет от первого лица, где автор сам является главным героем и начинает свой рассказ задолго до того, ради чего собственно и затевается вся история.
События его пленения в годы Второй мировой войны японцами и нахождение длительное время в концлагере Чанги, (о коем, кстати, так-же подробно рассказывается в книге Дж. Клавелла Король крыс ) предваряют воспоминания из детства, когда Эрик увлекся железнодорожными паровозами, символизирующими для него силу и мощь собственной страны, человеческого интеллекта и пробудившие в нём острое желание управлять ими, когда он станет взрослым.
Но жизнь распоряжается иначе и не всем мечтам и желаниям суждено сбыться. Увы...
Вся книга это по сути попытка изжить душевную боль, которая с годами никуда не исчезла, а только накапливалась (физическая также в принципе не может, так как нанесенные увечья оставляют следы навсегда уже), когда воспоминания душат тебя и невозможность наказать собственных обидчиков, испортивших всю жизнь, приносит новые страдания и одиночество, которое только ширятся и отдаляют от окружающих близких и друзей, не всегда способных понять , что с тобой происходит, но порой готовых протянуть руку помощи.
Сам по себе роман интересен и важен хотя бы тем уже обстоятельством, что Вторая мировая у большинства ассоциируется с Германией и СССР, как основными участниками тех горьких событий, на минуточку забывая, что Япония была союзником Гитлера и активно воевала на азиатском театре военных действий, о коих тут и идёт речь. Затем это искренняя и автобиографичная история человека, стремящегося посредством рассказа преодолеть в себе разрушительную ненависть и возможно, его опыт в этом плане кому-то будет если не полезен, то интересен точно.
Другое дело, что книга написана достаточно сухим языком, что порой мешает всецело погрузиться в происходящее, чувствуется пробивающаяся сквозь строчки ненависть ко всему, случившемуся с ним и виновникам этого. И хотя в конце и говорится, что нельзя, чтобы ненависть была вечной, мне не удалось поверить в то, что автор изжил её в себе. Но не мне судить, что называется....
P. S. По книге есть фильм, который как и роман, звучащий в оригинале "The Railway Man", что гораздо мягче, правдивее и лучше отражает всю историю, у нас перевели Возмездие, при том, что герой не мечтал о мести как таковой и не стремился воздать им по делам их...
Читать далее
95
2,7K
Аноним1 мая 2015 г.
О таких книгах сложно что-то сказать. Их и оценить невозможно. Как можно ставить звездочки такому произведению, сотканному из боли, сломленной воли и ненависти? Автобиографическая, сухая и педантичная вещь, оснащенная фактами и мелкими подробностями о пережитом. И это пережитое просто разрывает сердце, мозг и душу на мелкие кусочки. Воистину человек способен приспособиться к любым условиям и выжить там, где невозможно... Выжить физически... А вот морально. Морально выстоять и жить потом как прежде (до плена) уже не сможет никто...
Сильная, искренняя, пронзительная история о целой жизни... История ненависти, которая сжигает изнутри пока ты существуешь под непроницаемой маской. Сломленная личность. Целый отпечаток из последствий, сказывающийся на восприятии этого мира и отношений с окружающими... И извечный вопрос... Может ли ненависть быть вечной!?
Трогательная встреча двух стариков, которая впечатляет и становится началом новой жизни, где разрушающее чувство уже не сковывает... Попытки понять себя сквозь призму друг друга и облегчить страдания... И опять люди оказываются лишь пешками в играх целых поколений и судьбы. И все равно виноваты в первую очередь мы сами. Наша стадность и отсутствие у большинства собственного мнения.
Читать далее
36
766
Аноним14 апреля 2018 г.
Слова «интеллектуальный бестселлер», да еще «основано на реальных событиях» действуют на меня магически, как зеркальце на дикаря – так и хочется прикоснуться к тому, что читает и чем будто бы восхищается весь мир. Раз на раз не приходится, но в этой книге определенно что-то было – и в ее коротком и напряженно-ёмком названии (хотя «The railway man», как в оригинале, определенно лучше и точнее), и в ее стилистике старческого философского нарратива, сквозь призму времени и возраста анализирующего почти до дна изжитую жизнь, и в ее неизбывном и тягостном внутреннем одиночестве, проступавшем сквозь строки.
Читая, понимаешь, как же прав был Аристотель, говоря о хамартиях, разрывающих жизнь на «до» и «после» и навеки замуровывающих вход в тебя самого «до». И как невозможно бывает жить, когда у тебя есть только «после» и почти ничего, кроме него, а снова нажить себя ты уже не успеваешь - жизнь проходит. Как там в современных присказках? – Никогда не говори «никогда»? Когда читаешь истории, подобной этой, такой слоган представляется величайшей глупостью и пошлостью, порожденной тем, кто никогда даже близко не имел похожего жизненного опыта. Сведенное сегодня к стилистической игре, в этой книге «Никогда» встает перед единичной жизнью в свой полный хтонический рост и отбрасывает зловещую черную тень на все, что в ней еще «могло бы быть». И ничего поделать нельзя. Бытие против ничто. И первый же раунд бытие проигрывает.
Но рекламный ярлык в который раз лукавит. Я, может быть, и не смогу точно сформулировать жанр «Возмездия», но для меня это определенно не интеллектуальный бестселлер. Но как биографическую прозу или военные воспоминания я его тоже не восприняла. А чем же тогда оказалась для меня эта книга? Чем-то вроде бердяевского «Самопознания» - историей силы человеческого духа и самосознания. И еще, я думаю, - это история взросления и очеловечивания, восхождения духа, пережившего трагический опыт, к мало кому доступным высотам понимания и прощения, история спиритуализации жизни, по словам того же Н. Бердяева. Понять и простить, а иногда просто простить и отпустить, до конца не понимая и, может быть, даже не принимая поступков и мотивов другого человека, – это переживания очень высокого гуманистического порядка. Мало кто способен не просто декларировать, а по-настоящему сделать это, не скатываясь в квазифилософские декларации о мести (которую, как все сегодня знают, надо есть холодной), и не надеясь втайне на некую земную справедливость. Второй раунд, похоже, остаётся за бытием.
С первых же страниц из книги веяло страхом, бессильной яростью и бедой. От нее хотелось одновременно и спрятаться, и читать ее, чтобы извлечь некий урок, понять чужую жизненную модель, противопоставить описанный опыт привычной повседневности нормативного существования, разобравшись вместе с автором, почему в его жизни все произошло так, а не иначе. Был во всем этом некий высший смысл? Это случайность или закономерность? И сам герой мне ни на минуту не был психологически близок. Сколько я ни старалась встать на его позицию, приспособиться к его жизненным обстоятельствам и характеру, у меня ничего не выходило. Он мне не нравился ни в мирной, ни в военной жизни, ни «до», ни «во время», ни «после». Мне казалось, я хорошо представляю такой тип людей, и из-за этого, наверное, мне все время думалось, что всего случившегося можно было как-то избежать: не культивировать в себе закрытость и одиночество, не сторониться эмоциональных связей, не становиться жертвой Общины, не пускать свое развитие на самотек, доверяя его другим, не отступать от усвоенных «солдатских правил»... Но есть ли страховка от жизни? Не сами ли мы выбираем свои тридцать три несчастья своими предшествующими решениями и выборами? Уже на старте появились эти амбивалентные вопросы, ответов на которые не было. А потом они стали множиться. «Ну, в конце концов, это же книга», - говорила я себе. «Но основанная на реальных событиях, - не соглашался внутренний голос. – Смотри, вот и старый Э.Ломакс на обложке. Значит, все это было на самом деле».
Центральным моментом и книги, и жизни героя стал японский плен, пытки и внутренний подвиг совладания со всем этим, превозмогание бесчеловечности. Вспоминался и снова забывался В.Франкл и его смысл страдания. И еще что-то про то, что время лечит, что жизнь продолжается, что ничто не длится вечно, что все мы люди… Все пустое при столкновении с силой, ломающей твое «Я» и которой тебе фактически нечего противопоставить. Читать о пережитых пытках героя невыносимо, задавать вопрос «За что?» - бессмысленно. Но, как ни странно, в этих катастрофических переживаниях обнаруживался внутренний пафос – на дистанции между неизвестностью смерти и неопределенностью жизни герой мужал, строил свои ценности, менял масштабы самоосознания, обретал контуры иного себя. И хотя эта трудная внутренняя работа далась ему нелегко и не по самостоятельному выбору, она определила его дальнейший жизненный путь и его конечное решение.
Но когда после освобождения из плена первое счастье нового обретения жизни прошло, оказалось, что это уже не та жизнь, которой хотелось. Поиски себя в себе-прошлом не дали какого-то нового ощущения жизни, и героя вновь затянуло в сумерки экзистенции. Он узнавал о смерти своих истязателей, горел жаждой мщения, которую объективировал в лице переводчика, свидетеля его пыток и страданий, но... не «потери лица». Он искал его, и судьба помогла, сведя их в конце жизни. И здесь повествование, как на железной дороге, переводит стрелки с Эрика Ломакса на Такаси Нагасэ, открывая путь другому локомотиву. Переворачивая панораму войны, плена и их последствий на сторону врага, Э.Ломакс внезапно переживает странную близость с ним, обнаружив, что тот тоже ищет искупления вины и строит свою послевоенную жизнь как покаяние. То, что скрывала и не давала осознать ненависть и ярость, внезапно высветило свое значение, перестав быть однозначным, утратив карательный модус. И что же тогда: враг мой друг? Парадоксально, но факт: другой взгляд, другое страдание, другое возмездие, другой путь, но ведущий все туда же - к осознанию своей человеческой природы, способной усмирять, развивать и создавать самое себя. И тогда третий раунд точно за бытием.
«Нельзя, чтобы ненависть была вечной».
Читать далее
32
1,5K

Все рецензии

Цитаты

Аноним24 июня 2021 г.
Медицинский фонд, одним из основателей которого она является, вполне можно назвать чуть ли не единственной организацией в мире, чьи сотрудники и консультанты по-настоящему разбираются в проблемах людей, побывавших под пытками. В 1945-м, когда Хелен появилась в только что освобожденном Берген-Бельзене, ей было девятнадцать; там она проработала следующие два с половиной года. Было бы наивной иллюзией полагать, что освобожденные узники фашистских лагерей тут же разъезжались по домам: ведь большинству из них вообще некуда было идти. Именно такие люди, как Хелен, и занимались врачеванием их туберкулеза, выслушивали рассказы о каннибализме, массовых убийствах и процедурах гротескной «селекции», после которых одни отправлялись на принудительные работы, а другие — в газовые камеры. В Бельзене она еще юной девушкой поняла, до чего важно дать людям выговориться, насколько могучей силой обладает искусство слушать другого человека и воздавать ему должное за перенесенные муки.
Читать далее
16
262
Аноним10 марта 2017 г.
Нельзя, чтобы ненависть была вечной.
5
395
Аноним10 марта 2017 г.
Так уж водится среди молодёжи: когда её сгонят в кучу, происходящее принимает оттенок некой игры.
5
257