Над пропастью во ржи. Выше стропила, плотники. Хорошо ловится рыбка-бананка. Человек, который смеялся. Голубой период де Домье-Смита. Лапа-растяпа

Больше всего я ненавижу ложиться спать, когда ничуть не устал.

С матерями всегда так - им только рассказывай, какие у них великолепные сыновья.

Многие,очень многие люди пережили ту же растерянность в вопросах нравственных, душевных,какую ты переживаешь сейчас.

"Изумительные". Ненавижу это слово! Ужасная пошлятина. Мутит, когда слышишь такие слова.

И тут я вытащил из кармана расписание и стал его читать, чтобы прекратить это вранье. Я как начну врать, так часами не могу остановиться. Буквально часами.

Я надеялся, что стучат не ко мне, но я отлично понимал, что это именно ко мне.

–Пропасть, в которую ты летишь, – ужасная пропасть, опасная. Тот, кто в нее падает, никогда не почувствует дна. Он падает, падает без конца. Это бывает с людьми, которые в какой-то момент своей жизни стали искать то, чего им не может дать их привычное окружение.

В том-то и беда с вами, кретинами. Вы и поговорить по-человечески не можете. Кретина за столь миль видно: он даже поговорить не умеет.

На черта мне их аплодисменты? Они всегда не тому хлопают, чему надо. Если бы я был пианистом, я бы заперся в кладовке и там играл.

This fall I think you’re riding for—it’s a special kind of fall, a horrible kind. The man falling isn’t permitted to feel or hear himself hit bottom. He just keeps falling and falling. The whole arrangement’s designed for men who, at some time or other in their lives, were looking for something their own environment couldn’t supply them with. Or they thought their own environment couldn’t supply them with. So they gave up looking. They gave it up before they ever really even got started.