
"... вот-вот замечено сами-знаете-где"
russischergeist
- 39 918 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Название запоминающееся - и это только начало! В книге шесть глав, первые три посвящены культуре какого-то слоя общества: крестьян, рабочих, буржуа. Первая разбирает народные сказки, и тут, кстати, выясняется, что никакого сексуального подтекста в истории про внучку, бабушку и волка в постели нет: изначальный сюжет был проще, а психоаналитики упражнялись на уже сильно искаженном и достроенном, современном варианте. Во второй главе, действительно, разъясняется, что же это было за кошачье побоище, и почему для того времени это было нормально, и даже смешно (кошек жалко). Последние три главы делают фокус уже больше на, скажем так, интеллигенции: пишущих и читающих. Здесь, пожалуй, самая любопытная глава - та, что основана на донесениях полицейского, который надзирал за писателями. Казалось бы, XVIII век, полиция только зарождается, но нет - мониторилось все уже достаточно основательно и систематически. Любопытное - и грустное - наблюдение в том, что на тот момент у писателей не было четкого места в структуре общества: большой удачей было найти богатого покровителя, в противном случае оставалось влачить довольно жалкое существование. Спор двух литераторов (один критиковал произведения другого) как-то перешел в поединок на шпагах. Их доставили к маршалам, ведавшим делами чести, но те лишь отпустили их со смехом: идея о том, что у писателей есть честь и достоинство, казалось забавной. Впрочем, были, конечно, и писатели из числа дворян, но они писали под псевдонимом и едва ли считали это “профессией” или делом жизни. Итого: несмотря на серьезную опору на источники, это очень легко и интересно написанная книга, определенно маст, если вы интересуетесь антропологией или Францией.

Не дочитал.
Во-первых, меня убил стиль. Это нечто среднее между бухгалтерским отчётом и телефонным справочником. Параноидальное углубление в мелкие детали и длинные перечисления через запятую абсолютно всех ремёсел, которыми заняты жители, цве́та одежд каждой гильдии, всех причин тех или иных поступков или явлений, -- всё это вызывает сон. И от этого не спасает даже чашка крепкого кенийского плантационного кофе.
Во-вторых, мне абсолютно не интересна получаемая из книги информация. Может, кого-то и захватят перипетии взаимоотношений парижских писателей XVIII века, от которых до нашего времени не дошло ни одного произведения, но меня -- извините -- нет.
А в Бургундии над кошками издевались ещё более изощрённо. В Лотарингии -- по своему. В окрестностях Меца тоже были свои кошачьи радости. А ещё в дюжине мест -- свои. Работники типографии для этого пользовались орудиями, применяющимися для печати книг, крестьяне какими-то своими. Ещё бы! Не идти же за орудиями к соседу. Так все кошки разбегутся.
Няни во Франции рассказывали детям сказки не так, как в Германии. А в Италии и в Англии совсем по-другому...
Ну всё. Прочитал 207 страниц из 385. Не хочу больше.
Текст тонет в мелочах, не имеет ни малейших литературных достоинств, а детали я забуду уже завтра. Да уж сейчас почти все забыл.
Рекомендовать книгу могу только профессиональным историкам и только в одном случае: если это требуется для дела.
В довершение всего книга отсканирована в низком качестве. Байты экономили. В результате картинки рассмотреть невозможно. Если уж очень надо это прочитать, абсолютно необходимо достать бумажную копию.
В общем, с какой стороны ни посмотри, фигня получается полная.
Единственное достоинство этого трактата -- завлекательное название.

"Чтобы избавиться от ложного ощущения, будто мы хорошо знакомы с прошлым, нам необходима постоянная встряска, необходимы терапевтические дозы культурного шока".
Совершенно случайно наткнулась с сети на эту книгу, была сражена наповал названием и бросилась читать. Между тем книга совсем не то, о чем можно подумать в первую очередь. Это вовсе не собрание ужастиков и скандальных подробностей 18 века, а серьезное исследование, попытка выявить культурную ментальность и тот самый неуловимый менталитет. Автор призывает нас заглянуть в прошлое через некоторые тексты и попытаться понять людей, которые жили в то время. И люди эти очень отличались от нас.
В первой главе (лучшей на мой взгляд) идет попытка, через анализ нескольких распространенных сюжетов сказок (хотя про некоторые я даже не слышала) понять крестьянское население и его образ жизни. Автор предостерегает нас от современных толкований, так как сказки многократно изменялись, так что теперь это совсем не то, что рассказывали крестьяне темными вечерами друг другу (к счастью, золушка, выбирающая вшей, и красная шапочка без шапочки, которую волк сначала заставляет выпить кровь бабушки и съесть ее мясо, а потом раздеться и лечь с ней в постель, ушли в прошлое). Особенно "Берегитесь психоаналитиков... И будьте осторожны при выборе источников."
Жаль, что нет подобного исследования по русским сказкам (а может есть, но я не знаю?), но даже по этой главе можно сделать кое-какие выводы. "Если у англичан доминирует игра воображения, а у французов - хитрость, то у итальянцев - комедийность. Однако, там где итальянская сказка прибегает к юмору, в немецком варианте нагнетаются ужасы." Также автор выводит интересную закономерность - в странах, где крестьяне были более свободны, большее распространение имеет герой-плут, он достигает своего хитростью и обманом, а вот дурак, столь любимый у нас персонаж, свойственен для стран, где люди надеялись достичь большего покорностью и послушанием силам природы ( виде магических существ) и сильным мира сего. Конечно, есть и во французских сказках подобные дурачки, и у нас есть хитрецы, обманывающие медведя, например, но речь идет о явном предпочтении народа тому или иному персонажу.
Во второй главе рассматривается жизнь городского ремесленника на примере, чудовищного на наш взгляд, но казавшегося смешным людям того времени тексте о массовом убийстве кошек парижскими печатниками. Мы узнаем здесь отголоски более древнего средневековья - страха перед кошками, как перед созданиями из ада, ритуальные их убийства по праздникам (масленица сопровождалась не только сжиганием чучела, а еще и бросанием кошек в костер) и в случае засухи, например. Нам трудно представить себе, но для людей того времени подобные вещи ассоциировались с праздником, с шумным шествием, с временем карнавала и кажущейся вседозволенности. Еще одна ассоциация - сексуальная (до сих пор во многих языках женские органы именуются кисками в разговорной речи). И убить любимую кошку ненавистной и недоступной жены хозяина тоже самое для молодых рабочих, что изнасиловать эту жену и наставить рога хозяину. Жизнь рабочих была тяжела, зависть усиливалась тенденцией к более сильному расслоению, и выделению слоя буржуа, который вел жизнь почти неотличимую от слоя знати. И подобные всплески насилия (и последующего смакования и пересказывания в лицах), возможно, помогали выпустить пар.
Последующие главы были мне уже не так интересны, про жизнь знати (и изменениях в социальной структуре того времени) и писателей (на основе полицейских отчетов), революционной попытке самих писателей сместить религию с ее пьедестала и провозгласить личный опыт человека и науку более важным, чем библия и наставления священников. Все это привело в итоге к возникновению и нового типа читателя, взирающего на книгу, как на откровение и на писателя, как на пророка истины и нравственности.
Рекомендую любителям истории культуры.

Если у англичан доминирует игра воображения, а у французов - хитрость, то у итальянцев - комедийность. Однако, там где итальянская сказка прибегает к юмору, в немецком варианте нагнетаются ужасы.

Французские крестьяне раннего Нового времени жили в мире сирот и мачех, в мире нескончаемого, неизбывного труда и животных чувств, иногда грубо выраженных, иногда подавляемых. С тех пор положение человека столь разительно изменилось, что нам трудно представить себе, каким его видели люди, чей век был не только короток, но тяжек и жесток.












Другие издания


