Ярмарка тщеславия

Сила и мужество с давних времен служили темой для песен и баллад; со времен осады Трои и до наших дней поэзия всегда выбирала своим героем воина. Не потому ли, что люди - трусы в душе, они так восхищаются храбростью и считают, что воинская доблесть больше всех других качеств заслуживает похвал и поклонения?

Какими мы бываем в одно и то же время легковерными и скептиками, уступчивыми и упрямыми, твердыми, когда речь идет о других, и нерешительными, когда дело касается нас самих.

- Есть люди, которые никогда не прощают добрых дел.

• Война всех одинаково облагает данью: мужчины расплачиваются кровью, женщины — слезами.
• Добрая жена и хозяйка — по необходимости лгунья.
• Я склоняюсь к мысли, что презрение своих сестер женщина должна расценивать как большой комплимент.
• Угрызения совести — наименее действенное из моральных чувств человека: если они и пробуждаются, подавить их легче всего.

Когда герой и героиня переступают брачный порог, романист обычно опускает занавес, как будто драма уже доиграна, как будто кончились сомнения и жизненная борьба, как будто супругам, поселившимся в новой, брачной стране, цветущей и радостной, остается только, обнявшись, спокойно шествовать к старости, наслаждаясь счастьем и полным довольством.

Какая любовь, какая верность, какая преданность могут сравниться с любовью, преданностью и верностью сиделок с хорошим жалованьем?

Пусть любезный читатель не забывает, что наша повесть в весёлой жёлтой обложке носит наименование "Ярмарка тщеславия", а Ярмарка тщеславия - место суетное, злонравное, сумасбродное, полное всяческих надувательств, фальши и притворства.

«...Ярмарка Тщеславия — место суетное, злонравное, сумасбродное, полное всяческих надувательств, фальши и притворства».

таков обычный удел людей - не иметь ни одного истинного друга, если сам никого не любишь.

Ярмарка тщеславия - место суетное, злонравное, сумасбродное, полное всяческих надувательств, фальши и притворства.

Такова уж природа некоторых женщин. Одни из них созданы для интриг, другие для любви; и я желаю каждому почтенному холостяку, читающему эти строки, выбрать себе жену того сорта, какой ему больше по душе.