Собачье сердце

Мало кто не знает хотя бы приблизительно историю о том, как в результате эксперимента бездомный пес Шарик превратился в человека.

"Собачье сердце" мы проходили в школе, во всяком случае, отрывки из фильма смотрели. В тот момент мне эта история была как-то безразлична. Но пришло наконец время прочитать повесть осознанно.

Когда я пробовала читать первый раз, я зависла на первых пяти страницах. В этот раз начало тоже далось мне со скрипом, но, преодолев первую главу, я стала получать удовольствие.

Очень грустная история. Депрессивная. Насколько мне известно, этот сюжет трактуют как метафору революции. Что сказать, метафора сильная. Здесь и столкновение старого и нового мира, и попытка переделать человека, то есть собаку, в Человека, и вопрос гуманности подобного эксперимента...

Не симпатичен ни профессор Преображенский, который мнит себя вершителем судеб, ни доктор Борменталь, готовый убить плод эксперимента потому, что все пошло не по плану, ни Шариков, который не в силах изменить свою сущность, а потому ведет себя отвратительно.

Книга читается довольно легко, красиво написана. Поднимается много интересных и глубоких тем. Мне немного не хватило психологической проработки личности "нового" человека, сложности его внутреннего мира, ведь эта сложность должна была быть. То есть психологизм есть, но мне хотелось больше.

Хотя данную повесть нельзя назвать в полной мере сатирической, я поняла, почему я не люблю сатиру как жанр. В сатире всегда присутствует злость. У Булгакова эта злость, даже ненависть к советской власти ощущается в каждой строчке. Я не смею упрекать Булгакова за это, просто такое ощущение, конечно, давит. И это то, за что я не люблю сатиру. Редкое исключение составляют Ильф и Петров, как раз потому, что, несмотря на весь стёб, в их сатире я не чувствую ненависти ни к персонажам, ни к описываемой ими реальности. И кто-то еще говорит, что это Булгаков за них писал))

Возвращаясь к повести - безусловно, я рекомендую к прочтению. Это та классика, которую читать не только полезно, но и приятно))

Таков доктор Яшвин, о случае в лечебной практике которого рассказывает нам Михаил Булгаков .

Основное действие рассказа разворачивается в Киеве во время гражданской войны, накануне отступления из города петлюровских войск. Рассказ очень небольшой, всё происходит быстро.

Доктор Яшвин, оказавшись в экстремальной ситуации, действует решительно, сообразуясь только со своей совестью. И если совесть подсказывает ему нарушить клятву Гиппократа, то Яшвин это делает тоже "без обывательских тягот и блеяния", несмотря на естественный страх, который его охватывает.

В рассказе нет каких-то пространных рассуждений о душевных переживаниях героя. Яшвин просто рассказывает, что происходит вокруг. Находясь в состоянии стресса, доктор действует осознанно и по прошествии времени ни в чем не раскаивается. Последний диалог просто прекрасен.

В который раз убеждаюсь в мастерстве Булгакова ярко и живо описывать кровавые сцены так, что ты словно слышишь мерзкий хруст костей у себя в голове. Встретилась с этим ещё в Записках юного врача его же авторства и в Роковых яйцах тоже есть пара таких моментов.
Мне показалось, что произведение написано в жанре черной комедии, причем комедии абсурда что ли. Хотя может просто показалось. Повесть просчиталась за один вечер, язык автора прекрасен, наполнен юмором и игрой слов, сюжет в жанре Годзиллы... В общем-то неплохо :)

Тихий делопроизводитель Коротков живет в послереволюционной Москве в бюрократической жути.

Однажды он допустил ошибку, разбирая резолюцию нового начальника. Ее бредовое содержание никого не смутило - выдать всем машинисткам солдатские кальсоны в качестве форменной одежды. Почему бы и нет. Но эта ошибка привела Короткова к дикой погоне за призраком, а после - к безумию и гибели.

Это сбившийся с толку мир - где производством спичек управляют из бывшего ресторана, а снабжением - из бывшей гимназии.

Табличкам и надписям, да и любым документам нельзя верить. Впрочем, у чиновника в портфеле могут оказаться совсем не документы, а мертвая курица.

• Удоверение дай, что украли.
• От кого?
• От домового."

  Что церковное вино, что воняющие серой спички - не горящие - равно годятся для оплаты труда.

Машины и вещи обретают голоса, двери поют визгливо. Трамвай может затеряться в городе, несмотря на проложенный рельсами путь, и остановиться не пойми где.

• Не знаю, батюшка, не знаю, кормилец, - ответила баба, - да ты не бегай, миленький, все одно не найдешь. Разве мыслимо - десять этажов".

  Пространство искажается, и его уже невозможно освоить. Но и с временем не лучше.