Собор Парижской Богоматери (подарочное издание)

- О, добрый братец Клод, - снова заговорил Жеан, ободренный этой улыбкой, - взгляните на мои дырявые башмаки. Башмак, у которого подошва просит каши, ярче свидетельствует о трагическом положении героя, нежели греческие котурны.
К архидьякону быстро вернулась его прежняя суровость.
- Я пришлю вам новые башмаки, но денег не дам, - сказал он.
- Ну хоть одну жалкую монетку, - умолял Жеан. - Я вызубрю наизусть Грациана, я буду веровать в бога, стану истинным Пифагором по части учености и добродетели. Но, умоляю, хоть одну монетку! Неужели вы хотите, чтобы разверстая передо мной пасть голода, черней, зловонней и глубже, чем преисподняя, чем монашеский нос, пожрала меня?
Клод, нахмурившись, покачал головой:
- Qui non laborat... Жеан не дал ему окончить.
- Ах, так!-крикнул он.-Тогда к чорту все! Да здравствует веселье! Я засяду в кабаке, буду драться, бить посуду, шляться к девкам!
И, говоря так, он швырнул свою шапочку о стену и прищелкнул пальцами, словно кастаньетами.
Архидьякон сумрачно взглянул на него:
- Жеан, у вас нет души.
- В таком случае, у меня, если верить Эпикуру, отсутствует нечто, состоящее из чего-то, чему нет имени!
- Жеан, вам серьезно следует подумать о том, чтобы исправиться.
- Вот вздор! - воскликнул школяр, переводя взгляд от брата к ретортам на очаге. - Здесь все пустое - и мысли, и бутылки!
- Жеан, вы катитесь по наклонной плоскости. Знаете ли вы, куда вы идете?
- В кабак, - ответил Жеан.
- Кабак ведет к позорному столбу.
- Это такой же фонарный столб, как и всякий другой, и, может быть, именно с его помощью Диоген и нашел бы человека, которого искал.
- Позорный столб приводит к виселице.
- Виселица - коромысло весов, к одному концу которого подвешен человек, к другому - вселенная! Даже лестно быть таким человеком.
- Виселица ведет в ад.
- Это всего-навсего жаркий огонь.
- Жеан, Жеан, вас ждет печальный конец.
- Зато начало было хорошее!