Невидимки

Девушка, укрепляя булавкой шляпу на голове, не задумывается, что ее булавка — частица когда‑то гордого корабля, пущенного в переплавку мартенов. Крестьянин, идущий в поле за плугом, тоже не знает, что металл его плуга когда‑то резал не землю, а кромсал высокую волну океанов.

Умирать-то на войне русские хорошо научились. Вот только жить хорошо никак не научатся.

Сколько величайших умов прошлого звали народы к миру, согласию и равенству. А истории плевать на эти призывы, она следует своим путем — разбоя, насилия и оглупления народов ложным чувством дурацкого патриотизма.

А про человека сказать, что он цельный нельзя. Никто ж не видит, сколько трещин в душе у каждого!

Беда нашей Камчатки в том, что сюда везут муку, спирт, порох, но никогда я не видел, чтобы на пристань выгрузили печатное блаженство.  Нет ли у вас приличного чтения? Чтобы посидеть да подумать.

Ну что ж, — сказал Соломин сам себе, — существует только один способ начать — это взять и начать...

– Воровать все равно не пойдешь, – говорил он. –Это в России народ сознательный: по шее надают и простят. А здесь, в чужой стране, да у чужих людей воровать негоже…

За горами, за морями да за синими лесами лежит Камчатка, будто отрезанный от каравая ломоть.

Будущее имеют страны, у которых есть прошлое.  Прошлое  – это ведь тоже богатство, почти материальное, и оно переходит к потомкам вроде фамильного наследства...