A Song of Ice and Fire: A Dance with Dragons

Он принц Дорна, и в его жилах течет кровь драконов.

(О Квентине)

— Во мне есть кровь Таргариенов, вы знаете. Мой род восходит к…
— Плевать мне, куда он восходит, — сказал Геррис. — Драконам нет дела до твоей крови, разве что отведать ее захотят. Они тебе не мейстеры, чтобы читать им исторические труды.

Вы, астапорские да юнкайские, только и ноете о свободе, а я бы свой ошейник не отдал, хоть предложи драконья королева мне пососать.

Если бы Визерис, со своей стороны, знал, что ему предназначена в жены дорнийская принцесса, он отправился бы в Солнечное Копье, как только подрос.

Чем больше Квентин слышал о Дейенерис Таргариен, тем сильнее страшила его эта встреча.

«Кхал убил ее брата, чтобы сделать ее королевой, а она убила самого кхала, чтоб стать кхалиси. Она приносит кровавые жертвы, лжет как дышит и со своими обращается как с врагами. Нарушает перемирия, пытает послов… У нее это в крови, отец тоже был сумасшедший».

Неужели ему, Квентину, придется взять в жены убийцу?

За это ее ненавидит не только Старая Кровь, но даже и бедняки. Самый последний нищий выше, чем раб, а драконья королева хочет отнять у него эту утеху.

— Прошу прощения, ваше высочество, но ваш король заперт. Еще четыре хода, и ему смерть.
— Но мой дракон… — уставился на доску молодой Грифф.
— …слишком далеко, чтобы спасти вас. Надо было бросить его в самую гущу боя.
— Но ты сам сказал…
— Я солгал. Не верьте никому и держите дракона близко.
Принц, вскочив, перевернул доску. Фигуры запрыгали по всей палубе.
— Собери их, — приказал Эйегон.
Может, он и вправду Таргариен.

Принц до мозга костей, но наполовину еще ребенок, ничего не ведающий о пороках и скорби этого мира.

(Об Эйегоне)

Даже храбрейшие из твоих предков шагу не ступали без своих гвардейцев в опасные времена.

(Тирион Гриффу о Таргариенах)

С первого взгляда ясно, что в одном мизинце у него на ноге жестокости больше, чем во всех Фреях разом.