Recits d’un jeune medecin

Очень страшный рассказ. Именно психологически страшный, хотя тут и нет леденящих кровь подробностей операций, как в "Записках юного врача". Особенно пугает эта уверенность морфиниста, что он держит всё под контролем, этот вечный самообман "брошу с понедельника", а доза морфия тем временем всё увеличивается. "По-моему, я рассуждаю совершенно здраво" - пишет он после побега из лечебницы и кражи морфия. Видно что человек несётся в пропасть - и ничего, ничего нельзя сделать.
Интересно что рассказ автобиографичен, и хотя практически невозможно вытащить себя за волосы из болота, Булгакову, в отличие от героя рассказа, это удалось.

Страшно, очень страшно, когда человек сам себя медленно убивает. Особенно ужасно, когда осознаёт весь вред содеянного, но из-за душевной слабости продолжает травиться.
Мрачный дневник истончающегося, сгорающего человека. От самого начала его смертельного пути и до конца. Написать это мог только тот, кто познал на собственном опыте такую жизнь, полную зависимости.
В писательском мастерстве Булгакова я никогда не сомневалась, так что об этом можно и не говорить. Всё как обычно на высшем уровне.
Атмосферно, пугающе, поучительно. Спасибо, дорогой Михаил Афанасьевич.

«Стальное горло» – это ещё один рассказ из сборника рассказов «Записки юного врача». В данном рассказе в больницу привозят трёхлетнюю девочку с запущенным дифтерийным крупом. Главный герой понимает, что жить девочке осталось несколько часов, если только… если только не сделать серьезную операцию – трахеотомию. Однако сам врач никогда её не делал, только наблюдал за проведением данной операции. Несмотря на неопытность, главный герой решается провести данную операцию самостоятельно, несмотря на протесты родственников девочки, которые уверенны, что если девочке дать какие-нибудь чудо-капли, то она волшебным образом исцелиться. По итогу, молодой врач справляется со сложной операцией и жизни девочки больше ничего не угрожает, а местные жители приукрашивают слухами данную историю. говоря, что врач заменил девочке её горло на стальное.
Данный рассказ мне весьма понравился. Булгаков хорошо передал, как молодой врач борется со своими внутренними сомнениями, и переборов свой страх, делает то, что от него требуется.

Тяжелый и печальный рассказ о том, как молодой человек, доктор Поляков, физически и психологически деградирует из-за морфия. События в этом рассказе кажутся еще реалистичнее и трагичнее, когда мы читаем дневник героя, попавшего в зависимость. С каждой новой записью в дневнике молодой доктор становится все слабее, отчужденнее, его мысли путаются, обрываются. Ближе к финалу надежда на исцеление в нем угасает совсем. Он ничего не хочет, ни о чём не мыслит, кроме морфия. Рассказ оставляет невероятно тяжелый осадок и заставляет задуматься о разрушительной силе зависимости.

Булгаков меня до чертиков испугал. Я так и не смогла заставить себя прослушать весь сборник. А сегодня бросила это бесполезное дело. Единственный рассказ, прослушанный полностью, оказался «Морфий». Я воспринимала аудиокнигу уже не в таком туманном состоянии разума, как делала это раньше. Только поэтому смогла ухватить все нюансы повествования: и рассказ про медицинскую практику и отличие от работы фельдшера. Слушала я аудиокнигу уже четвертый раз (не могла я закончить из-за рассказа с короной, которая оказалась развороченной черепной коробкой). А сегодня решила себя не изводить излишними образами, которые с удовольствием начинают преследовать в оживших кошмарах. Впечатлительность? О да)) Поживите в сознании художника.

Меня поразило как гладко выстраивается повествование, будто знакомство с главным героем. Все подается привычным окружением, работой, именем, образом главного героя и даже его отражением в зеркале — все для ассоциации с врачом, если захочется оказаться в его воображаемом мире. Вот только смущают меня тщательные подробности восприятия от воздействия наркотика. Будто не герой, а сам Булгаков попробовал его на себе. Заодно узнала чем был вызван ужас от аудиокниги. Дело оказалось в том, что я не дистанцировалась эмоционально от книги и нарисовала воображаемый мир автора, тут же оказавшись внутри. Этакий эффект дополненной реальности без наркотиков, только за счет силы воображения и Чертога Разума. Самый кошмарный момент был со старушкой... На мгновение я поверила что сама её вижу...

На волне перечитывания Булгакова (я не смогла остановиться после "Мастера и Маргариты") я вернулась к "Запискам юного врача" просто, чтобы освежить впечатления, сравнить, поставить рядом Булгакова реалиста и Булгакова мистика. Делюсь наблюдениями.

Из всех записок сюжетно запомнились только некоторые рассказы - "Полотенце с петухом", Крещение поворотом", "Стальное горло", "Тьму египетскую" я разобрала на анекдоты и приписала к запомнившимся сюжетам. Интересным мне показался момент преображения, который, как я предполагаю, отличает хорошего врача от плохого, - когда ответственность и груз волнений отступает перед необходимостью осуществлять "простые" действия: резать, пилить, шить, лечить. Малодушие, страх ошибки, отступает перед невозможностью не попытаться спасти. "Крещение поворотом" - когда книжные знания становятся понятными только после операции, а во время - подсказка акушерки, интуиция, чувство меры и все тоже, немыслимость отказаться от попытки.

Ну и слог - суховатый, чуть отстраненный, наблюдающий, булгаковский. С большим уважением к профессии!

На волне перечитывания Булгакова (я не смогла остановиться после "Мастера и Маргариты") я вернулась к "Запискам юного врача" просто, чтобы освежить впечатления, сравнить, поставить рядом Булгакова реалиста и Булгакова мистика. Делюсь наблюдениями.

Из всех записок сюжетно запомнились только некоторые рассказы - "Полотенце с петухом" в их числе, "Тьму египетскую" я разобрала на анекдоты и приписала к запомнившимся сюжетам. "Полотенце с петухом" - первый день, треволнения неопытного врача, "ужасы" сельской клиники. Я до сих пор помню поток воспоминаний, которые вызвал этот рассках - как я, вчерашняя студентка, собиралась на первую "настоящую" работу, только выбор наряда, соответствующего моему новому бизнес-статусу, отнял полжизни, и я не была врачом, от меня не зависели жизни людей.

Также интересным мне показался момент преображения, который, как я предполагаю, отличает хорошего врача от плохого, - когда ответственность и груз волнений отступает перед необходимостью осуществлять "простые" действия: резать, пилить, шить, лечить. "Стальное горло" тоже подобный мотив. Когда малодушие, страх ошибки, отступает перед невозможностью не попытаться спасти.

Ну и слог - суховатый, чуть отстраненный, наблюдающий, булгаковский.

На этот раз молодой врач принимает сложные роды. Впервые в жизни. Даже не принимает, а проводит, т.к. ребенок лежит поперек. А врач ничего об этом не знает. От слова совсем. Он берет паузу в несколько минут и бежит читать учебник, который, к слову, ему особо не помог.
Я эту ситуацию даже представлять не хочу. Порадовало отношение акушерок. Они, скорее всего догадывались, что у молодого доктора опыта в этом вопросе ноль, но поддержали, помогли делом, словом, отношением.
В этом рассказе уже нет того юмора, который заставляет смеяться. Но эстетическое удовольствие от манеры письма, от стиля, от компоновки слов не сравнится ни с чем.

Такие книги всегда тяжело читать. Разница между здоровым человеком и зависимым настолько устрашающа, что страшно становится. Эта гадость не щадит никого. Казалось бы, кому об этом знать лучше всех, как не врачу, но молодой доктор Поляков легкостью попадает в эту ловушку: начав с незначительной дозы, чтобы утолить боль, он постепенно приходит к такому количеству морфия, которое ужасает его коллегу. Сложнее всего в такой ситуации близким зависимого. Очень жаль Анну Кирилловну - пусть косвенную, но все же "соучастницу" доктора в этом деле, к тому же еще к нему неравнодушную, - ведь она прежде всего винила в его деградации себя. Не нужно много смекалки, чтобы догадаться, что ничем хорошим данная история не закончилась. Превозмочь и победить такую зависимость способны единицы. Это удалось автору рассказа, но, увы, не его персонажу.