Усы

С Орловым я была знакома давно. Даже писала сочинение по его "Солёному арбузу" при поступлении. Возможно, если бы я прочитала эти повести в то время, когда они были написаны, они бы меня сильно впечатлили. Они метафоричны и иносказательны. Но сейчас я их прочитала просто - к сведению, чтобы знать, что пишет некогда опальный писатель. Статьи с интервью, собранные в книге, повторяют одни и те же факты, о которых и сам писатель написал в первой повести книги "Хрюшка улыбается". "Субботник" интересен своими реалиями. Действительно, очень похоже на те мероприятия, что случались в наше время. Интересное описание Берлинского зоопарка, и, естественно, сравнение с нашим. Но в этой повести тонкая вкладочка о "жизни в клетке", она и есть зерно. "Трусаки" - бытовая зарисовка, но тоже с подтекстом, где каждый старается спрятать свою настоящую жизнь. Особенно иронично звучит пристрастие двух товарищей героя к чтению газет. Они скрывают это под видом утренних пробежек. Повести Орлова с фантазийными элементами написаны с той же целью - сказать многое между строк.

Голова нещадно болит который день, посему весьма ожидаемо и снова потянуло на бытовую чертовщину…

Домовые – это моя давняя любовь, которую никак не получится выбросить из сердца вон, с глаз долой по этой же причине тоже не выйдет. Прошу понять и простить, а по желанию, естественно, присоединиться.

Полагаю, все знакомы с «Альтистом Даниловым» Владимира Орлова? Рассказ «Что-то зазвенело» он написал еще до своего знаменитого романа, в 1972-м. Затея была, прямо скажем, оторви и выброси. Какие-такие домовые в образцовом городе? В советском союзе не только секса не было, но и домовых, уверяли Орлова издатели.

Но спустя годы рассказ все же прорвался к терпеливому читателю, чему, надеюсь, несказанно рад его главный герой – домовой Иван Афанасьевич, опрометчиво влюбившийся в жильца Екатерину Ивановну из соседнего дома. А там домовой уже Григорий Николаевич… вроде бы, неплохой тип, но подловатый.

Угораздило так угораздило. Семь раз уж влюблялся Иван Афанасьевич, а ничему его прошлое не учит! «Он уже и нашатырь пил, и тер виски голубиным пометом, и в общественную работу втягивался, и в «Спортлото» играл, ничто не помогало». А любить человека у домовых вообще дело запрещенное…

Если вы поклонник такого нафаньско-кузькиного мимими, обязательно найдите, скачайте, прочтите, дел на часок. Это маленький, но игривый алмаз в мире потусторонней мистической бижутерии.

Добрый, грустный, полный любви и человечности рассказ… несмотря на домовитую лешесть.

И роман Орлова «Альтист Данилов» в моей литературной картине мира, конечно, must have. Посмотрите в его сторону, чудаческое и милое произведение.

Если вам есть что мне подкинуть на тему, пишите, сообщайте) Я всегда рада новым домовым!

В массе громоздких произведений Орлова нашёл нечто маленькое и лаконичное. Было даже интересно посмотреть насколько оно будет отличаться от остальных его историй, душащих навалом информации и демонстрированием авторской эрудиции.

И получилось достаточно сносно. Прочитал быстро. Одним махом. В конце даже немного взгрустнул.

У Орлова, на самом деле, очень часто в романах на фоне виднеется любовь. Путь она порой и скрывается за фентезийным или детективным слоем, она там всегда есть. Трагичная, болезненная, но есть.

В этом рассказе она тоже трагичная. Трагичная, потому что запрещённая. А запрещённое очень часто плохо кончается.

И раз дело было в советском обществе, где взгляды на отношения были ещё строже, нежели сейчас, то и порицание, которое могли получить участники нетрадиционных отношений было гораздо сильнее.

Но нашего героя это не остановило. Он знал что нельзя, но всё равно пошёл на это. И что самое страшное - пошёл открыто, наплевав на законы и правила. То есть, не только подтвердил свои нетрадиционные взгляды на любовь, но и совершил явное преступление против коллектива. Проявил себя самым настоящим индивидуалистом и пошёл против общества. Против правил. А правила это всегда важно. Не будь они так важны, то автор не уделял бы им столько внимания (наподобие: в компании не должно быть больше, чем 21 домовой).

И вся эта история главного героя хорошо контрастирует с историей Георгия Николаевича, второстепенного персонажа. По сути, Г.Н .делал тоже самое, но делал это скрытно, маскируясь. И поэтому его не наказывали. Он не выпячивал свои предпочтения и тихо сидел в шкафу. А значит был безопасен.

Собственно отсюда и запрет произведения. На мой взгляд.