Война и мир. В 4 томах. Том 3

– Это его крестник, – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухова.

…сказал князь Василий своим монотонным голосом и с свойственным петербуржцу презрением ко всему московскому.

– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять холодно прибавив: – ваше сиятельство.
Он говорил «ваше сиятельство», видимо, не столько для того, чтобы польстить своему собеседнику, сколько для того, чтобы воздержать его от фамильярности.

Борис, опасаясь сцены при швейцаре, замолчал с видом человека, решившегося испить чашу до дна.

"Мальчик мой растет и радуется жизни, в которой он будет таким же, как и все, обманутым или обманывающим".

Ипполит, по крайней мере, покойный дурак, а Анатоль – беспокойный.

Быть энтузиасткой сделалось ее общественным положением, и иногда, когда ей даже того не хотелось, она, чтобы не обмануть ожиданий людей, знавших ее, делалась энтузиасткой.

Я не из-за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтобы жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у ней связи и маленькие средства. Это в наше время что-нибудь такое значит, не так ли? А главное, она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…

Немає величі там, де немає простоти, добра і правди

Анна Михайлівна вже обнімала її і плакала. Графиня плакала теж. Плакали вони того, що вони дружні; і того, що вони добрі; і того, що подруги молодості заклопотані такою низькою річчю — грішми; і того, що молодість їх минула… Але сльози обох були приємні…