Четверо со "Сринагара". По суду оправдана

— Я тоже вижу. Но не надолго. Знаешь, кто стоит за этим внезапным интересом?

— Нет, но догадываюсь. Когда ты съездил по физиономии Росса, он наверняка не расплылся от удовольствия. А у него довольно значительные связи и влияние…

— Возможно, Сэм. Но ставлю восемь против пяти, что это Сильверман.

— Не начинай снова эту дурацкую…

— Я навестил его вчера вечером.

— Ты… что?

Это напоминало рев медведя, внезапно разбуженного посреди зимней спячки. Затем последовало несколько более приглушенных звуков и междометий, и наконец Сэм проговорил уже своим обычным голосом, стараясь придать ему нотки безразличного спокойствия.

— Ну да, ты навестил его, Шелл. Я полагаю, ты его, конечно, слегка пристукнул и затем немного попрыгал на нем, просто так, для развлечения…

Это был высокий седой джентльмен со «Сринагара». На нем был коричневый смокинг и белая рубашка с расстегнутым воротником. Густые, гладко причесанные волосы аккуратно лежали на голове, словно прилизанные. В его руке дымилась сигарета, небрежно зажатая между тонкими длинными пальцами, а глаза прожигали меня насквозь, словно из них тоже вот-вот взовьется дымок.

Тем не менее, голос его был ровным и спокойным, когда он повторил вопрос:

— Как вы разыскали меня?

— Пришлось немного потрудиться…

Он пыхнул дымком сигареты:

— Извините, мистер Скотт! Входите! Я… был, мягко выражаясь, слегка ошеломлен, когда увидел вас…

В течение нескольких секунд я стоял посреди комнаты с мышцами, сжатыми в комок, натянутыми до предела. Затем я медленно выдохнул воздух и опустил руки, чувствуя, как напряжение постепенно покидает меня. Посмотрев на двух бандитов, валяющихся на полу, я понемногу снова начал обретать способность мыслить.

Я чувствовал некоторую вялость и расслабленность, руки дрожали, ноги сделались ватными и с трудом поддерживали тело в вертикальном положении. Это была естественная реакция на только что перенесенное возбуждение и опасность. Я знал, что добром это не кончится: чрезмерная нагрузка на сердце, надпочечники и прочие защитные приспособления организма. Когда-нибудь я-таки заработаю себе инфаркт…

Я подобрал с пола кольт и сунул его обратно в плечевую кобуру. Затем поднял нож и осмотрел его. Это был смертоносный клинок, хорошо знакомый мне со времени службы на флоте. Такими ножами с рукояткой, сужающейся к основанию, и длинным обоюдоострым лезвием вооружались десантные группы «командос». Страшное, грозное и в то же время почти элегантное оружие смерти. Это был не охотничий нож, он предназначался для того, чтобы убивать…

Телефон зазвонил снова, еще один длинный звонок. Я толкнул дверь, раскрыв ее настолько, чтобы проскользнуть в комнату, и едва я успел прикрыть дверь за собой, как телефон умолк. Я замер, затаив дыхание, чувствуя, как кровь молотком стучит у меня в висках.

Все, кажется, сошло благополучно: ни неожиданного возгласа, ни движения. Сначала я ничего не мог разглядеть в темноте, но, тем не менее, был уверен в том, что моя диверсия удалась. Я был уверен, что сумел проникнуть в комнату невидимо и неслышно под покровом темноты и телефонных звонков, заглушавших производимый мною шум.

Светловолосая куколка была очень привлекательная, гладкая и стройная, может быть, немного подвыпившая, слегка чересчур оживленная и чуть-чуть слишком громко и много хохочущая и болтающая. Но присутствие этой темноволосой красавицы превращало все эти «немного» и «чуть-чуть» в «чересчур». Просто потому, что она находилась в той же группе людей, она заставляла блондинку и всех остальных женщин выглядеть мизернее, чем они были в действительности, словно она каким-то образом приглушала их блеск избытком своего собственного света.

Но это было не яркое ослепляющее пламя, скорее, это было прекрасное холодное сияние огня, заключенного в тонкую прозрачную оболочку из льда. Она не танцевала ни с кем в течение тех минут, когда я смотрел на нее, она стояла в одиночестве почти все это время. И сколько я ни ловил взгляд ее черных бархатных глаз, она все время смотрела куда-то в сторону. Плотно облегая стройное тело, белое платье подчеркивало совершенство линий ее фигуры. Мягкая лавина волос, не совсем черных, а, скорее, темно-каштановых, густой сверкающей массой обрамляла ее овальное лицо. Она была отлично сложена для своего роста, с высокой и пышной грудью, полными, слегка покатыми плечами и резко очерченной гибкой талией над плавными изгибами бедер.