Reached

Это всего лишь один человек. Но, безусловно, один человек может быть целым миром.

— Одиноко, — говорит Ксандер.
— Что именно? — спрашиваю я его. Он имеет в виду, что в лаборатории сейчас одиноко, потому что Окер мертв?
— Умирать, — объясняет Ксандер. — Даже если кто-то находится рядом, ты все равно умираешь в полном одиночестве

Некоторые люди думают, что на высоте звезды кажутся ближе.
Это не так.
Здесь, наверху, ты понимаешь, как далеко они на самом деле, как невозможно их достичь.

Стихи, рисунки, песни — они не могут остановить все. Не могут преградить дорогу смерти. Но, возможно, им под силу заставить паузу между шагами смерти звучать и выглядеть и чувствовать прекрасно, превратить место ожидания в то место, где хочется задержаться, не испытывая при этом особого страха. Потому что все мы, шаг за шагом, приближаемся к смерти, и путешествие между этими шагами и составляет нашу жизнь.

Если случаются такие вещи — если то, что кажется помощью, превращается в горе, если бальзам приносит боль вместо исцеления, — становится ясно, какими ошибочными могут быть решения, вначале казавшиеся правильными.

Я чувствую ярость, неожиданный прилив сожаления и сочувствие по отношению к жителям городков. Они стараются выполнять приказы и делают всё как надо.
Разве их вина, что начались беспорядки?
Нет.
Да.

Даже если Сизиф не существовал на самом деле, достаточное количество людей прожили свою жизнь так, как он. Так что это правда, в любом случае.

Мы сочиним стихи о любви и расскажем истории, услышанные ранее в том или ином варианте. Но это будет наш первый раз, наши переживания и истории.

Мы держим выбор наших отцов и матерей в своих руках, и когда мы крепко цепляемся за него или позволяем скользить меж пальцев, этот выбор становится нашим собственным.