Orgoglio e pregiudizio

натура человека падка на соблазн

Тщеславие и гордыня – разные вещи, хотя их нередко используют как синонимы. Человек может быть горд без тщеславия. Гордость относится скорее к области нашей самооценки, а тщеславие – к тому, что следует думать о нас другим.

Если женщина успешно скрывает свою привязанность от всего света, и в том числе от самого предмета обожания, она может просто потерять возможность привязать его к себе.

Мы все можем начинать свободно – легкий флирт выглядит вполне естественным; но среди нас найдутся немногие, кто имеет достаточно мужества, чтобы действительно полюбить без оглядки. В девяноста случаях из ста женщине следует показывать больше чувств, чем она действительно питает.

Счастье в браке целиком находится во власти случая. Даже если обе стороны знают друг друга до мелочей или их вкусы абсолютно во всем совпадают, это еще вовсе не является гарантией вечного блаженства в их союзе. Мы все постоянно меняемся, а в браке это вызывает неудовольствие партнера; поэтому мне кажется, что куда лучше как можно меньше знать о недостатках спутника, с которым ты соберешься жить под одной крышей всю жизнь.

Презренно все, что сродни коварству.

Мое положение в обществе, моя связь с семьей де Бург, мое родство с вами, в конце концов, – все это говорит только в пользу данного альянса.

— Итак, Элизабет, перед тобой открывается горькая альтернатива: для одного из родителей с этого самого дня ты должна умереть. Твоя мать перестанет тебя замечать, если ты не станешь женой мистера Коллинза, а я откажусь от тебя, если станешь.

— Ох, если бы только мама чуть лучше владела своими чувствами! Знает ли, понимает ли она, сколько боли она мне причиняет, постоянно вспоминая о нем? Но я не ропщу. Это не может продолжаться бесконечно. Он будет забыт, и мы станем жить, как прежде.
Элизабет с материнской заботливостью взглянула на Джейн, но сказать ничего не решилась.
— Ты сомневаешься в моих словах! – воскликнула старшая, заливаясь густым румянцем. – Но для этого у тебя нет никаких оснований. Он действительно может жить в моей памяти вечно, но только как самый милый мужчина, которого я когда-либо встречала, и не более. Во мне не осталось ни страхов, ни надежд, и мне не в чем его упрекнуть. Господи, слава Тебе за это! У меня не так болит сердце. Надо еще немного подождать… Разумеется, все еще будет хорошо.

— Итак, Лиззи, – сказал он ей однажды, – твоя сестра нынче переживает несчастную любовь, как я понимаю. Поздравляю ее. Всякой девушке несчастная любовь нравится ну разве что чуточку меньше, чем замужество. Она дает ей пищу для ума и несколько выделяет среди подруг. А когда наступит твой черед? Ты едва ли сможешь долго терпеть превосходство Джейн. Тебе пора действовать. Нынче в Меритоне достаточно офицеров для того, чтобы сделать несчастными всех юных леди в округе. Возьми-ка в оборот мистера Уикема. Он настоящий симпатяга, и поэтому боль твоя будет еще больше.
— Благодарю вас, сэр, но мне вполне хватит и менее симпатичного человека. Не можем же мы надеяться, что всем так повезет, как повезло Джейн.
— Твоя правда, – кивнул мистер Беннет, а потом добавил: – Подумай только, какое это утешение знать, что, если с тобой произойдет что-нибудь в этом роде, к тебе тут же подоспеет любящая мать, которая выжмет из всей истории все, что только можно.

В конце концов, я начинаю думать, что знаться следует исключительно с мужчинами-глупцами.

едва ли часто повстречаешься с тем, кто готов презреть деньги ради любви.

едва ли часто повстречаешься с тем, кто готов презреть деньги ради любви.

— Тщетно я боролся с собой. Теперь ничто уже не поможет. Мне более не сдержать своих чувств. Вы должны позволить мне рассказать, как пылко и страстно я в вас влюблен!

Неужто вы, и впрямь могли бы полагать, что простота ваших связей может служить мне стимулом? Мог ли я радоваться тому, что породнюсь с людьми, много ниже стоящими меня в обществе?

— С первого же дня, с первого момента нашего знакомства манеры ваши, полные надменности, ваше презрение, черствость к другим были так велики, что составили львиную долю нынешнего моего мнения о вас; они стали фундаментом, на котором быстро выросло гранитное, железное и непоколебимое отвращение. Я не знала вас еще и месяца, когда была уже уверена в том, что вы последний в этом мире мужчина, за которого я соглашусь выйти замуж.

Она даже попыталась представить себе, как выглядит их лагерь: упругие палатки, вытянувшиеся стройными рядами и битком набитые молодыми жизнерадостными людьми; а в одной из них сидит сама Лидия и заигрывает сразу с шестью ухаживающими за ней офицерами.

пока одни пребывают в постоянных поисках иных способов поразвлечься, настоящие философы пробуют извлечь пользу из того, что имеют.

Замысел, каждая часть которого сулит радость, в итоге обязательно заканчивается неудачей; и настоящий успех может быть достигнут только в том случае, если вначале пройдешь через ряд мелких неприятностей».

от бессовестных людей можно ожидать чего угодно.

— Выходит, у вас совершенно нет никакого уважения к моему племяннику! Вы не думаете над тем, что можете опорочить его репутацию! Бесчувственная, эгоистичная особа! Разве вы не понимаете, что, связавшись с вами, он упадет в глазах всех окружающих?
— Леди Кэтрин, мне больше нечего вам сказать. Вы и так уже знаете мое отношение к этому вопросу.
— Значит, вы все-таки решили заполучить его?
— Ничего подобного я не говорила. Я лишь дала понять, что намерена действовать независимо от вашего мнения, поскольку вы являетесь совершенно посторонним мне человеком, и буду делать то, что, на мой взгляд, принесет мне счастье.
— Стало быть, вы отказываетесь подчиниться мне.

Мистер Дарси, который не может смотреть на женщину, не выискивая в ней недостатков! Стало быть, на тебя он так ни разу и не взглянул! Невероятно!

Будучи людьми крайне добрыми и великодушными, каким особенно являлся отец, они не только не препятствовали, но скорее способствовали тому, чтобы я стал эгоистичным и надменным, чтобы относился ко всем свысока, чтобы ценил прежде всего себя и презирал чувства других. Вот таким я рос; и таким бы и остался, если бы не вы, моя дорогая, любимая Элизабет. Вы не представляете, сколь многим я обязан вам. Вы преподали мне урок, жестокий на первый взгляд, но полезный. Именно вы поставили меня на место. Тогда, подходя к вам, я ничуть не сомневался, что получу ваше согласие. Вы же показали мне, насколько я жалок со своими претензиями на то, чтобы обладать любой понравившейся мне женщиной.

— Меня удивляет, — сказал Бингли, — как это у всех молодых леди хватает терпения, чтобы стать образованными.
— Все молодые леди образованные?! Чарлз, дорогой, что ты хочешь этим сказать?
— По-моему, все. Все они рисуют пейзажи, раскрашивают экраны и вяжут кошельки. Я не знаю, наверно, ни одной девицы, которая не умела бы этого делать. И мне, пожалуй, не приходилось слышать, чтобы о молодой леди не сказали, насколько она прекрасно образованна.
— Ваше перечисление совершенств молодых женщин, — сказал Дарси, — к сожалению, верно. Образованной называют всякую барышню, которая заслуживает этого тем, что вяжет кошельки или раскрашивает экраны. Но я далек от того, чтобы согласиться с вашим мнением о женском образовании. Я, например, не мог бы похвастаться, что среди знакомых мне женщин наберется больше пяти-шести образованных по-настоящему.