First Love, Last Rites

Да, это определённо ещё не тот Макьюэн, который так запал мне в душу и не давал оторваться от чтения. Это не тот автор, из-за которого хотелось просто сидеть за книгой, погрузившись в неё, и ни на что больше не обращать внимания, забыть об окружающем мире. Да, это не он. Но это Макьюэн молодой, Макьюэн начинающий. В этих рассказах чувствуется пока в большей степени желание скорее выразить себя, свой внутренний мир, без оглядки, без осмысления. Складывалось такое впечатление, что Иэн Макьюэн, неопытный, но амбициозный, бросает читателю в лицо рассказы, наполненные жизнью в её местами прозаических, местами захватывающих, а порой просто мерзких обличьях. Всё как есть, и если боитесь испачкаться - не читайте. Если не хотите задумываться - не читайте. Если вы нормальные и всё вокруг вас нормальное - не читайте. Это НЕ нормальная книга, и только если у вас есть желание проникнуться обратной стороной жизни - берите эту книгу в руки и наслаждайтесь.

С Макьэном я, как и многие, познакомился через “Цементный сад” — его дебютный роман, который смог меня по-хорошему шокировать, так что я пообещал себе в будущем к автору вернуться.

“Закон о детях” оказался интересной, но ни на что не претендующей повестью, которая, однако, убедила меня, что в настроениях и интересующих нас темах я и Макьюэн, в целом, сходимся.

Этот сборник я совершенно случайно увидел в магазине и решил — сборники рассказов я люблю, Макьюэна тоже, почему бы и нет.

Осилил за три недолгих присеста. После прочтения остался заворожён и в некотором роде очарован.

Первым инструментом по захвату моего сердечка оказался авторский слог — ироничный и саркастичный, грустный и меланхоличный, ёмкий и конкретный, размазанный и витиеватый — в зависимости от того, что где когда нужно.

Думаю, даже если бы изначально я не знал, что этот сборник дебютный, в процессе прочитки мне в голову обязательно закралась бы такая мысль: стандартный стиль Макьюэна, который в дальнейшем получит своё развитие в заданных сборником направлениях, здесь приправлен максималистской контркультурщиной, мол, эй, ты, иди сюда, зацени как я могу.

К подобным провокациям у меня всегда смешанные эмоции. В этом случае они меня веселили, раззадоривали, подкрепляли интерес и добавляли тем нашему с автором диалогу. Что-то похожее было, когда я знакомился с творчеством Кинга. И, как и у Кинга, большинство тем, волнующих Макьюэна, волнуют меня тоже. Потому каждому из рассказов зацепить меня было достаточно легко.

Останавливаясь на “темах” чуть подробнее — для Макьюэна они стандартны, и в будущем в его романах, я уверен, я смогу их не раз встретить. Например, отголоски того же “Цементного сада” слышались чуть ли не в каждой истории — где-то явно, где-то почти незаметно.

Что, собственно, по самим рассказам? Каждый понравился, тем или иным образом застрял в мозге и пришёлся близко душе, но процесс погружения зачастую разнился. Не было историй, которые я бы вымучивал, но были те, на которых время от времени позёвывал. К таким относится первый рассказ сборника, одноимённик и Факер — они же и остались в рамках термина “крепкие орешки”.

В остальные истории я включался с самого начала и находился в режиме бодрствования всё повествование. Их я обозначил, как “Господа вообще джентльмены”. Все, кроме рассказа “Обличья”. Больше всего понравился именно он — квинтэссенция эмоциональности и тревожности. Очень проникновенная история, в которой все в начале заявленные темы в конце приводят к масштабному взрыву, в большинстве своём — остающемуся за кадром, и этим цепляющему ещё больше.

Ещё хотелось название отметить. Оно как нельзя лучше объединяет представленные в сборники истории. До и после. И в данном случае “после” идёт перед “до”: сначала первая любовь, а уже потом последнее помазание.

Как мне кажется, имелось в виду, что каждая из историй оставила свой неизгладимый отпечаток на главных героях, и сколько бы они ни пытались вернуться к привычной жизни, — невинной жизни, — они понимают, что никакой “привычности”, “невинности” уже нет и быть не может: их судьба изменилась навсегда.

Кто-то может с этим смириться, кто-то — нет, кому-то только предстоит сделать этот выбор. Такой же, какой, если обобщать, приходится делать каждому человеку, покидающему детство.

Определенно, Макьюэн прекрасен и в малой прозе. А какое разнообразие! Прямо как на восточном базаре! Мне кажется, рассказы для сборника были подобраны именно для того, чтобы подчеркнуть разноплановость, если даже хотите, "обличья" автора (может быть, сборник лучше было бы назвать "Обличья"?! :)) Как может один и тот же человек написать наиотвратительнийший "По-домашнему" и совершенно потрясающий "Разговор с человеком из шкафа". Не сборник, а какое-то резюме "смотрите, как еще я умею".

Еще хочу пожаловаться на "Обличья". Рассказ прекрасен, спору нет. Но его незавершенность, недосказанность, умалчивание самого главного ПРОСТО ВЫВОДИТ ИЗ СЕБЯ. Держу пари, его специально поставили в самый конец сборника, чтобы рука читателя инстинктивно потянулась к следующей книге Макьюэна, в надежде найти хотя бы какой-нибудь намек на продолжение. БЕСИТ! Но это просто гениальный маркетинговый ход, черт побери!

Макьюэна нежно люблю, хоть и прочитано у него совсем не много. Но есть в его книгах что-то цепляющее мою душу. То как он строит сюжет, какими героями наполняет свои книги - это просто прекрасно.
Эта книга отличается от прочего прочитанного у него, поскольку является сборником рассказов. И это книга вообще - самая первая опубликованная у него, его проба пера. Проба очень смелая, где писатель не боится экспериментировать ни с сюжетами, ни с языком, ни с поднимаемыми темами. Тяжело разочаровываться в знакомых и симпатичных писателях, а когда за плечами еще ничего нет, то можно позволить многое. Ведь именно на этот смелый сборник рассказов и обратят внимание читатели, а дальше будут ждать что-то еще от такого смельчака. Тем более, темы, поднимаемые им в рассказах, очень уж неоднозначны. В первую очередь. - это секс, но не тот банальный, который встречается во всех любовных романах, а тот, о котором предпочитают не говорить, например, инцест или педофилия. Во вторую - это отношения между мужчиной и женщиной, но тоже подсмотренные с необычного ракурса так, как о них не принято говорить в обществе, а лишь кому-то близкому тихо и на кухне. И его герои, как правило, малопривлекательны, они отталкивают. Прочитав очередной рассказ, страницу переворачиваешь скорее с облегчением, чем сожалением. Тем более, что эти рассказы, как правило, имеют открытый финал, автор дает читателю возможность самому додумывать конец истории, оставляя его в недоумении: и это все?
И все-таки написаны они мастерски. После них захочется знакомиться с автором дальше. Но все же я бы не советовала начинать знакомство с Макьюэном с этого сборника, он может оттолкнуть, отвратить от писателя, а его книги хороши и с ним обязательно стоит познакомиться.

Мне нравится, как пишет Макьюэн, но те смыслы, которые он вкладывает в свои тексты... Неоднозначны. И я не всегда согласна с тем, как именно и на что он расставляет акценты. В свзи с этим надежд на сборник рассказов много не было. Всё-таки рассказы всегда неоднородные, а когда и романы такие - надежды влюбиться и провалиться в текст - никакой. Я ошиблась. Мне понравилось.

Стереометрия.
Я не знала, что Макьюэн может и так. Прям фантаст какой-то, а не автор "Амстердама" и "Цементного сада". Здорово решён финал, чтобы рассказ уж точно не прошёл мимо.

По-домашнему.
Интересно. Интересно, как описание опыта познание сексуальности, а не как рассказ с инцестом, разумеется. Очень хотелось забыть о родственных отношениях героев и сконцентрироваться на их чувствах и эмоциях, которые действительно захватывают.

Последний день лета.
Не самый мой любимый рассказ. Финал - как оглушающий удар по голове. Но не в хорошем смысле, а в духе: "И это типа всё? Оно кончится вот ТАК? Внезапно и беспощадно? Без надежды? Без развития всего того, что было до?"

Факер в театре.
Проходняк. Интересно, конечно, как описания опыта некого театрального действа, но не впечатлило.

Бабочки.
Очень красиво. И ужасно. Очень выигрышно рассказаны события не в хронологическом порядке, что и делает повествование интересным.

Разговор с человеком и шкафа.
Страшно. Жутко. В том плане, что люди могут быть такими, испытывать такими эмоциями и становиться под влиянием одних не самых лучшых людей другими не самыми лучшими людьми.

Первая любовь, последнее помазание.
Красиво. Нежно. Крыса понравилась, как символ и завершение всего лета главных героев.

Обличья.
Сам рассказ мне не очень понравился, но его середина, где Генри знакомиться с новой одноклассницей и зарождается их дружба - прекрасен.

Пришел домой, мечтая о том, как скорее бы добраться до кресла, держа в одной руке кружку ароматного кофе, а в другой – дневник давно ушедшего из жизни дядюшки. Он весь день воображал, как будет смаковать каждое словечко, каждой запятой в захватывающем описании дней давно минувших. Но все сложилось несколько иначе, чем предполагалось с самого начала. Кто же мог предугадать, что моя благоверная сегодняшний вечер (как и сотни таких вечеров накануне – безработные люди порой становятся довольно предсказуемыми; но надежда, как говорится, умирает последней!) пожелает провести дома. Более того, потребует ласки и внимания к себе, любимой. Нет-нет, вы не подумайте, она на самом деле очень серьезная молодая особа, даром, что безработная. Судите сами: ее интересы и увлечения меняются с такой скоростью, что я даже перестал пытаться запоминать, чем она занималась еще буквально на прошлой неделе. То ли это была демагогия, то ли демонология, поди разбери! Хотя нет, судя по тому, что на полу нет следов пентаграммы, а меня до сих пор не принесли в жертву какому-то демону из преисподни, то скорей всего все же первый вариант…хотя, нашего кота я давно уже не видел, теперь припоминаю, что как раз с прошлого понедельника… Ну, все, не стану вас пугать, сегодня больше никаких демагогий о демонологии!



В этот раз моя благоверная решила блеснуть новоприобретёнными знаниями в области психоанализа, применив те знания, что она впопыхах приобрела, просматривая сайты для одиноких неудачниц и спятивших домохозяек. Хотя, сказать вам по правде, я более, чем уверен, что даже имя Юнга не скажет ей ровным счетом ничего. То ли она как-то неверно читает инструкцию использования сих чудодейственных приемов на нормальных и адекватных людях (такие порой еще встречаются), то ли авторы умышленно допускают в них грубые ошибки. А вдруг сработает, разбудив от долгой спячки демона по имени ИД?! Благо уважаемый австрийский доктор не дожил до наших дней, иначе ему тут же захотелось бы еще раз принять несколько кубиков морфия внутривенно. Одним словом, не знаю, как проходит обучение такого рода «ускоренных» психоаналитиков, но только вместо «тихого семейного вечера» (как обещала настольная книга психолога-самоучки) у нас получился «громкий скандал с биением посуды», правда, вместо посуды под руку моей ненаглядной попалась банка с формалином, в которой плавали причиндалы моего дядюшки … А я ведь просто хотел мирно, никого не трогая, почитать рукописные труды моего славноизвестного (не то только причиндалами в банке) предка! Ну вот, теперь мужская гордость, благо хоть не моя, валялась на полу, в секунде превратившись в сиротливый серый, сморщившийся кусок плоти. Было в этом что-то отталкивающее и кощунственное. Зачем она это сделала?! Уважаемые господа психологи и психоаналитики, возможно у вас в запасе найдется пара-тройка внятных объяснений такому поведению, ибо я, человек темный, ничегошеньки не понимаю?! Хотя погодите…дайте мне возможность самому догадаться! Хм…подавленное эго, зловещий демон ИД, рвется наружу, сокрушая все на своем пути? Нет, нет, знаю! Комплекс Электры, да-да…чувство кастрации и отсюда зависть и гнев к этому ценному экспонату, купленному на одном из аукционов за немалые деньги, эдакое семейное наследство…Точно! Интересно, кто из нас двоих, в конце концов, изучает психологию: я или она?!
Ох уж эти женщины, и чего им не живется спокойно?! Ну и к черту мою возлюбленную, с ее комплексами и подавленными желаниями – у меня есть дела и поважнее. Вон дневник уже так манит меня замысловатыми иллюстрациями с загадочным словом «стереометрия»…
Вот я бросаю всё и сажусь читать рукопись. В комнате пахнет формалином. За стенкой моя вторая половинка (очевидно, не самая лучшая!) пытается разобраться со своими мыслями. И никто из нас двоих с половиной еще не подозревает, что всему этому суждено кардинально измениться всего через каких-то пару часов…