Борис Акунин (комплект из 18 книг)

Он из породы людей, которые играют не по правилам и невыполнимых задач не признают

- Ну будет, будет, - прервал сам себя консул.- Что-то мы с вами очень уж по-русски.Для подобных задушевностей требуется либо давняя дружба, либо изрядная доза выпитого, а мы едва знакомы и совершенно трезвы.

Смолоду, знаете ли, очень увлекался, как говорится, насчет клубнички, вот и допрыгался до скверной болезни.Кое-как залечился, но вероятность обзаведения потомством почти нулевая - приговор медицины.Потому, собственно, и не сочетался законным браком с какой-нибудь благонравной девицей отечественного производства.Материнский инстинкт разочаровывать не желал-с.

Молодым человеком быстро овладело возбуждение, охватывающее всякое существо мужского пола при виде драки, даже если тебя она не касается и вообще ты человек мирный.Дыхание учащается, кровь бежит вдвое быстрей, сами собой сжимаются кулаки, и вопреки рассудку, вопреки инстинкту самосохранения, хочется кинуться в кучу-малу, чтоб налево и направо раздавать слепые, азартные удары.

Ну, понятно - режутся в кости.Удивительно было то, что результат игры не вызвал у сидящих вокруг стола никаких эмоций.У нас выигравшие разразились бы радостными матюгами, а проигравшие - тоже матюгами, но свирепыми.Эти же молча разобрали деньги...

Главное - знал

про себя, что мужчина он видный, красивый, умеет внушать любовь.

— Mesdames, держитесь подальше от мужчин, когда те разгорячены боем или, того пуще,победой. В них просыпается атавистическая дикость, и любой мужчина, хоть бы даже выпускник Пажеского корпуса, на время превращается в варвара. Дайте им побыть в мужской компании, поостыть, и тогда они снова примут цивилизованный облик, станут контролируемы.

Пошлая бабья натура, сколько ее в себе ни дави, пролезала из глупого, тщеславного сердца сорной травой

Жить ее взяли к себе сестры милосердия — женщины славные и отзывчивые, но пожилые, лет по тридцать пять, и скучноватые.

Герб Российской империи, двуглавый орел, превосходным образом отражает всю систему управления в этой стране, где всякое мало-мальски важное дело поручается не одной, а по меньшей мере двум инстанциям, которые мешают друг другу и ни за что не отвечают.