Цена спасения

Американский автор Эван Хантер (1926–2005), дабы не портить репутацию серьёзного писателя, свои детективы выпускал под псевдонимом: Эд Макбейн. Большинство их входит в цикл о 87-ом полицейском участке, который находится в некоем не называемом городе, похожем на Нью-Йорк. 11-ый роман из этой серии: «Give the Boys a Great Big Hand» появился в 1960 году; у нас он выходил под семью (!!) разными названиями; в частности, в имеющемся у меня издании используется вариант: «По отрубленной руке».
Всё началось с дождя, который шёл, не переставая, уже несколько дней. Патрульный полицейский (успевший пропустить «для поднятия духа» пару стаканов вина) внезапно обратил внимание на одинокого пассажира (в чёрном плаще, чёрных брюках и под чёрным зонтом), который сел в автобус, оставив на остановке большую сумку. Заглянув в неё, страж правопорядка обнаружил отрубленную кисть человеческой руки. Если бы он при этом не впал в ступор, а сразу пустился в погоню, то история могла бы закончиться очень быстро, но...
Так или иначе, полиция столкнулась с немалой проблемой. Помимо всего прочего, снять отпечатки оказалось невозможно, т. к. подушечки пальцев были срезаны, ну а о генетическом анализе в то время, понятно, никто и не слыхивал. В результате, расследование растянулось на полторы сотни страниц, причём почти до самого конца казалось, что оно топчется на месте, но, как вы понимаете, злодей в итоге, по всем законам жанра, был успешно выведен на чистую воду...
Что собой представляет данная вещь? — Если говорить совсем коротко, то речь идёт об американском полицейском детективе, притом грубоватом (кое-где не лишённом откровенной вульгарности); с оригинальной, но мрачноватой концовкой. Тем не менее, написан он неплохо, и, помимо всего прочего, в нём есть довольно пространные «лирические отступления», а отдельные места выглядят просто душевно.
Как итог: книга вполне может быть рекомендована поклонникам жанра (во всяком случае, тем из них, кого не особо смущают вышеотмеченные обстоятельства)...

Одно из многих рутинных дел 87 участка.

Найдено тело убитой женщины. У мужа алиби - он вошел в дом буквально через несколько минут после убийства, все следы указывают на другого. И сам этот другой найден довольно быстро, опустившийся наркоман, сам не отрицающий своего преступления. Казалось бы, ставьте галочку за раскрытое преступление и занимайтесь другими делами. Скоро Рождество, семейный праздник... Но Стиву Карелле все равно не дает покоя это убийство. Ну не нравится ему муж, вальяжный добропорядочный адвокат, не скрывающий своего отношения к жене. Да, он ее ненавидел, да, она была женщиной свободных нравов, да, он был готов ее убить. Но в этот раз он ее не убивал. А Карелла не верит. Назовите это интуицией, вспомните слово "свербит" - неважно, но он не верит, хотя доказательств нет. И начинает изучать личную жизнь убитой Салли. В которой много странного и непонятного, но муж в это странное никак не вписывается. Но и мужу тоже не сидится, раз за разом он встречается с Кареллой и рассказывает, какой невообразимой стервой была его покойная жена. Словно и ему не терпится поделиться, а может и похвастаться своей непогрешимой удачливостью. Вот такое негласное соперничество. Правда, на стороне Кареллы еще и весь полицейский аппарат со всеми техническими средствами, что смущает. На каком основании в этой "демократической" стране прокурор дает добро на прослушку разговоров без каких-бы то ни было оснований, только потому что Стиву Карелле кажется? Нет, все и так понятно, но к чему кичиться своей демократией? Вопрос в никуда.

И очень смешная параллельная линия молодого напарника Кареллы в этом деле - Берта Клинга. Который находится в полуподвешенном состоянии - с одной девушкой расстался, со второй отношения только завязываются, а потом и первая вроде возвращается и вот уже надо выбирать, а потом резкий облом с обеих сторон, да еще поколотили за дело - худшее Рождество в его жизни...

Удивляюсь этому автору. Вроде пишет полицейские, "мужские" детективы, но при этом разбавляет их красочными поэтическими описаниями природы и города, теплотой семейных отношений, нежностью романтики и человеческой добротой. То, что есть про толерантность, можно и не упоминать, так как это, по всей видимости, присутствует во всей американской литературе. Женщин-полицейских здесь пока нет, но судя потому, как долго выходил данный цикл, возможно, однажды и появятся.

Конкретно этот детектив мне не очень понравился, потому как кровожадный. Но полицейским, конечно, приходится сталкиваться и с таким отталкиващим в своей работе, а потому это надо было показать. К тому же предыдущие книги этой серии были достаточно позитивными, несмотря на накал страстей. И, могу предположить, что издатели намекнули автору, чтобы он написал что-то более брутальное. Ну, мужчинам может и понравится, но мне как-то не. Фу-фу-фу. И даже очаровательно наивный юный Клинг не особенно спасают историю. Жаль он не особо поучаствовал в расследовании, думала, что он не просто так фото девушки разглядывал, что это наведёт его на какую-то идею, но его мысли были заняты другим. )

Также интересно изучать жизнь прошлого столетия (это где-то середина двадцатого века). С удивлением узнала, что за половую распущенность и измену могли не только осудить в обществе, но и посадить. Хотя, может, я чего-то недопоняла. Там вроде какие-то тонкости, особые обстоятельства должны быть.

В любом случае, надеюсь, следующая книга будет не такой удручающей.

– А у вас есть нож для разделки мяса, миссис Андрович?
– Какое это имеет отношение к Карлу?

Макбэйн для читателя, как винцо для алкоголика – невозможно отказаться. Откупориваешь бутылочку и прикладываешься в любую погоду. Хмелеешь и балдеешь, чувствуешь себя счастливым бомжом под теплым летним дождем.

Теперь матросы ни хрена не стоят. Вот когда я был молодым, тогда матросы были действительно матросы. – Он опять причмокнул, втянув воздух между зубами.
– Судна были сделаны из дерева, а люди – из железа. – В унисон ему произнес Карелла.
– Что? – не понял Киссовский. – А-а, ну да. – Он попытался произнести некое подобие улыбки, которая больше смахивала на звериный оскал. – Ну, друг, я не так уж стар. Но, когда я был мальчишкой, матросы были матросами, а не битниками в поисках посудин, перевозящих бананы, где бы можно было изучить, как эта штука называется... Дзен? А потом вернуться и описывать свои приключения. Тогда матросы были мужчины! Мужчины!
– Значит, Андрович был плохим матросом?
– Не хуже большинства, пока не оказывался на берегу. Как только попадал на берег, становился плохим матросом.

А как выписаны герои:

Если Мейер мог похвастаться добродетелями, то главной из них, несомненно, было терпение. В каком-то смысле с этой добродетелью он был рожден или, по крайней мере, получил ее вместе с именем.

– Жаль, что я не ношу шляпу, – думал Клинг. – Жаль, что я не из тех американцев, которые чувствуют себя в своей тарелке, надев шляпу.

У нее был вид человека, ожидающего удара кулаком в лицо со спокойствием осознанной неизбежности.
Короче, если облик Мег хорошо бы вписался в интерьер какой-нибудь унылой больничной палаты, то удачным оформлением для Клер был бы освещенный солнцем стог сена.

Макбэйн мастерски так и легко, как заправский престидижитатор, раскрывает героев через мысли, диалоги и ситуации. Действия, желания, мечты, пороки персонажей с помощью таланта автора наращивают воображаемую плоть. Но это не касается Кареллы. Он присутствует почти в каждом романе, при этом являясь самым неинтересным типажом из всех детективов 87-ого участка. У каждого из них есть своя фича. К кому-то бесконечно клеится женский пол, у кого-то есть своя несгораемая возлюбленная, кто-то просто еврей со своим еврейским детством, а у Кареллы его фишка – это глухонемая жена. Макбэйн постоянно поминает эту парочку, и эти моменты являются самыми скучными.

Эд катает текст, как футболист высшей лиги катает мяч. Образность зашкаливает так, что можно задохнуться от восторга. Местами просто было хорошо.

В центре комнаты с барабаном в руках стоял высокий мужчина.

Не сказал бы, что мне понравилась развязка – какая-то она нафталиновая. Да и вообще, в этой книге Макбэйн не особо парился с детективной интригой. Но с другой стороны – это же будни полицейского участка, не все заморочено, бывает и просто непонятно, что происходит.
Любопытный, отменно написанный, но не самый лучший роман писателя. Завязка и большая часть книги доставляет, хватает юмора и абсурдных ситуаций, но финал довольно смурной.

Следующая встреча с Бертом Клингом не может произойти раньше понедельника.
Дождь к тому времени все еще не прекратится.

Название зацепило своей формулировкой. Сэди после смерти. Запало в душу и, в отличие от других книг, которые мне приглянулись, эту я прочитала.
Очень понравилось - стиль повествования, бодрый, живой, с юмором, с душой одним словом. Главные герои детективы Стив Карелла, отец семейства и трудоголик и его молодой напарник Берт Клинг с непростой личной жизнью - приятные ребята без вредных привычек.
Карелле и Клингу предстоит расследовать несложное дело - убийство некой Сары Флетчер.Всё выглядит так, словно грабитель решил "обнести" квартиру, в которой не повезло оказаться Саре в тот самый момент.
Только вот Карелла чувствует, что женщину убил муж, которой спугнул грабителя. А всё потому, что с первых же страниц новоиспеченный вдовец заявляет, что рад, что кто-то убил его женушку, какая она была плохая личность и всё в таком духе. Мистер Флетчер адвокат по уголовным делам и абсолютно уверен, что такая речь над трупом жены ничем ему не повредит.
Далее нам предстоит наблюдать за тем, как Карелла, следуя своим ощущениям, расследует казалось бы уже готовое дело.
Книга лёгкая, интересная, приятная, то, что нужно, когда хочется расслабиться и просто насладиться чтением.
Живо описан город, в котором происходит действие, ситуация с погодой, с привычками жителей, понравилось описание субботнего вечера в Соединенных Штатах Америки и похожих моментов.
Понравилось следить за логикой расследования, как шаг за шагом Карелла идёт по следу Сары Флетчер, узнавая какой она была человек и как дошло до того, что её обнаружили с распоротым животом в собственной спальне. Планомерно, разумно и преданно делу.
Детектив не большой, не леденящий душу, тем и хорош.