Reboot

— Сделай это снова, — сказал он, радостно подпрыгивая.
— Сделать что?
— Засмейся.
— Заключим сделку. Если ты сможешь ударить меня, я засмеюсь.
— Ты такая странная.

– Давай заключим сделку. Если сумеешь меня ударить, я засмеюсь.
– До чего же ты странная!

– Не хочешь ко мне?
– Не могу. Кто-то должен остаться на вахте.
– Обнимашки! Один разок. Может, два. Максимум пятнадцать.

После смерти, когда вирус начинал действовать и организм перезагружался, кожа очищалась, тело стройнело, в глазах появлялся блеск. Это была красота с налетом безумия.

Я тогда подумала: « Ну что за идиот созда ет этот шум? »
Это была я.
Я, вопящая как наркоманка, которая два дня не получала дозы.
Весьма неловко.

— Я думаю, они сразу же поняли, что я был твоим, поэтому держались подальше. — Он посмотрел в мои глаза и улыбнулся. — Был. И есть. — Он наклонился и коснулся своими губами моих. — Твой.

– Извини, – сказала я, сделав глубокий вдох.
– Не надо извиняться за плач.
– Нет, за все остальное. За то, что дала тебе напасть на человека, а вызволила в самое неподходящее время. Нужно было сначала проверить. Я ведь знала, что они делают это с унтер-шестидесятыми, но даже не подумала выяснить.
– Да, – сказал он, еле сдерживая смех. – В следующий раз, когда решишь спасать мою жизнь, будь любезна учесть все заранее. Это просто никуда не годится.

– Так и останемся здесь навеки, похороненными заживо?
– Наверное, да.
– Класс! Спасибо, что обнадежила.

Стажеры часто на меня злились. Трудно не озлиться на ту, кто лупит тебя большую часть своего времени. Но было странно огорчаться из-за побоев, нанесенных мне

Чем меньше времени бываешь мертв до Перезагрузки, тем больше остается человечности.
Я была мертва сто семьдесят восемь минут.
Я не плакала.