Белая гвардия. Рассказы. Бег. Жизнь господина де Мольера

Мышлаевский один за другим проглотил два стаканчика водки и закусил их обмякшим вчерашним огурцом. После этого он объявил, что будто бы только что родился, и изъявил желание пить чай с лимоном.

«Вот так революция, — подумал он в своей розовой и аккуратной голове, — хорошенькая революция. Вешать их надо было всех, а теперь поздно...»

Уныний допускать нельзя,-конфузливо,но как то очень убедительно проговорил он-Большой грех-уныние...

- Слава! - кричала проходящая пехота желто-блакитному прапору.

- Тебя, Елена, ты сама понимаешь, я взять не могу на скитания и невзгоды. Не правда ли?
Ни звука не ответила Елена, потому что была горда.

Кто дожидается, тот дождется.

У каждого человека есть свои убеждения, и скрывать их он не должен.

Война нами проиграна! У нас теперь другое, более страшное, чем война, чем немцы, чем все на свете. У нас – Троцкий. Вот что нужно было сказать немцам: вам нужен сахар, хлеб? – Берите, лопайте, кормите солдат. Подавитесь, но только помогите.

Мы ее написали в семь с половиной дней, потратив, таким образом, на полтора дня больше, чем на сотворение мира. Несмотря на это, она вышла еще хуже, чем мир.

И в самом деле, когда эту дрянь, ваше тело, посадят в тюрьму, то, спрашивается, каково-то там будет вашему философскому духу?