Wild: From Lost to Found on the Pacific Crest Trail

я осознала, что ни  при каких обстоятельствах на завтрашнем свидании не стяну с себя джинсы. Вероятно, оно и к лучшему. Видит Бог, я проделывала это слишком много раз, чтобы можно было сосчитать, и определенно больше, чем могло пойти мне на  пользу.

Таков был мой отец: мужчина, который так и не стал мне отцом. Всякий раз это меня изумляло. Снова, и снова, и снова. Из  всех на свете дикостей то, что он не сумел любить меня так, как ему следовало бы, всегда было самой большой дикостью

"Я должна измениться" - эта мысль была моим стимулом все месяцы планирования похода. Не стать другой,но вернуться к личности, которой я когда-то была, - сильной и ответственной, с ясным взглядом и мотивацией, нравственной и доброй.

Я одновременно задыхалась и стонала от муки. И пыталась удержать себя в положении, отдаленно напоминающем вертикальное. И при этом пыталась как-то двигаться вперед, хоть и чувствовала себя каменным зданием на ножках.

Рюкзак больше не прикасался к полу. Он официально стал частью меня. Он по-прежнему казался мне "Фольксваген-жуком", только теперь он стал "Фольксвагеном", который припарковался у меня на спине.

Я любила его, но была своевольной девятнадцатилетней девчонкой, когда мы поженились, и близко не готовой к тому, чтобы посвятить себя другому человеку, как бы дорог он мне ни был.

То, что нашу сложную жизнь можно превратить в такую простую, ошеломляло.

" <...> Страх в значительной степени рождается из тех историй, которые мы себе рассказываем. Поэтому я решила рассказывать себе иную историю. <...> Я просто не позволяла себе испугаться. Страх порождает страх. Сила порождает силу. <...> Мне было слишком трудно, чтобы ещё и бояться.

— Значит, вы — феминистка.

— Да, — подтвердила я. Было приятно хоть в чём-нибудь согласиться!

— Мой любимый тип женщин.

Мне в столь многом отказано, думала я. Почему же я должна отказывать еще и сама себе?