Лучшие произведения в одном томе

Я хочу опять на Караванную, я хочу опять увидеть снег! Я хочу все забыть, как будто ничего не было!

Одно мне не понятно. Ты. Как отделился ты от длинной цепи лун и фонарей? Ведь ты был не один. О нет, вас было много... Да. Итак все это я сделал напрасно. А потом что было? Просто - мгла, и мы ушли. Но ты, ловец! В какую даль проник за мной, и вот поймал, прймал меня в мешок! Не мучь более меня, пойми, что я решился, клянусь.

Аннушка уже купила подсолнечное масло,  и не только купила,  но даже разлила.

— Поход буде.
— Куды поход?
— На Москву.
— На какую Москву?
— На самую обыкновенную.
— Руки коротки.

Человек с собачьим сердцем. - О нет, о нет, - протяжно ответил Филипп Филиппович, - вы, доктор, делаете крупнейшую ошибку, ради бога, не клевещите на пса.

Ибо башни, тревоги и оружие человек воздвиг, сам того не зная, для одной лишь цели - охранять человеческий покой и очаг. Из-за него он воюет, и, в сущности говоря, ни из-за чего другого воевать ни в коем случае не следует

Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих! Так поражает молния, так поражает финский нож!

Ни одна свежая струя не проникала в открытые окна. Москва отдавала накопленный за день в асфальте жар, и ясно было, что ночь не принесет облегчения. Пахло луком из подвала теткиного дома, где работала ресторанная кухня, и всем хотелось пить, все нервничали и сердились.

Мобилизация, – ядовито продолжал Турбин, – жалко, что вы не видели, что делалось вчера в участках. Все валютчики знали о мобилизации за три дня до приказа. Здорово? И у каждого грыжа, у всех верхушка правого легкого, а у кого нет верхушки, просто пропал, словно сквозь землю провалился. Ну, а это, братцы, признак грозный. Если уж в кофейнях шепчутся перед мобилизацией, и ни один не идет – дело швах!