Собрание сочинений

Я кое-что знаю. Я кое-что знаю. Но оно так трудно выразимо! Нет, не могу... хочется бросить, - а вместе с тем - такое чувство, что, кипя, поднимаешься как молоко, что сойдешь с ума от щекотки, если хоть как-нибудь не выразишь. О нет, - я не облизываюсь над своей личностью, не затеваю со своей душой жаркой возни в темной комнате; никаких, никаких желаний, кроме желания высказаться - всей мировой немоте назло. Как мне страшно. Как мне тошно. Но меня у меня не отнимет никто. Как мне страшно, - и вот я теряю какую-то нить, которую только что так ощутимо держал. Где она? выскользнула! Дрожу над бумагой, догрызаюсь до графита, горбом стараюсь закрыться от двери, через которую сквозной взгляд колет меня в затылок, - и, кажется, вот-вот все скомкаю, разорву... Ошибкой попал я сюда - не именно в темницу, - а вообще в этот страшный, полосатый мир: порядочный образец кустарного искусства, но в сущности - беда, ужас, безумие, ошибка, - и вот обрушил на меня свой
деревянный молот исполинский резной медведь. А ведь с раннего детства мне снились сны...

Не суй нос в чужой вопрос. А то из-за тебя земля вертится в два раза медленнее, чем положено.

- Чеширский котик, скажите, пожалуйста, как мне выйти из этого леса?

• Это зависит, - ответил Кот, - от того, куда ты хочешь попасть.
• А мне все равно - куда, - объяснила Алиса.
• Значит, - твердо сказал Кот, - все равно как.

  - Вот так часы! - сказала она. - Они же показывают не час, а число.

• А тебе что, жалко, что ли? - буркнул Шляпник.
• А твои часы что показывают? Год? - полюбопытствовал Заяц.
• Конечно, нет, - ответила Алиса. - Год, он ведь редко меняется.
• Но заметьте, что вход со двора, - заявил Шляпник.