Эра милосердия. Двое среди людей. Ощупью в полдень. Часы для мистера Келли

— Как ты думаешь, Владимир Иваныч, мир действительно безумный?
— Не-а, мир разумен. И добр. Нужно только уничтожить все, что плодит зло.
— Ничего себе, простенькая работенка!
— Была бы простенькая, не держали бы таких орлов, как мы с тобой, — засмеялся Шарапов.

— Я вот посмотрел на этот плакат, и мне снова захотелось съездить в Париж весной.
— А вы что, там были уже?
— Нет, но в прошлом году я тоже хотел…

Противника надо уважать.  Или хотя бы принимать в расчет, если это такая сволочь, как наши клиенты.

— Так что ты предлагаешь теперь?
— Да это ж слепому ясно!
— У меня зрение неплохое, но мне ещё не очень ясно.  Так что уж подскажи.

...я не люблю случайности и не верю в совпадения. Я думаю, что в самых случайных вещах должна быть своя внутренняя логика. Мы отмахиваемся от нее порою, потому что не можем разглядеть ее.
"Двое среди людей"

И мне было все равно, кем ты был — шофером, космонавтом, профессором или поэтом. Потому что в тебе было то, что не дается никакой профессией. Ты был настоящим мужчиной и человеком. Если бы ты сказал мне: «Пойдем сходим в Африку», — я бы только спросила, взять ли бутерброды или закусим по дороге. Я бы ни на секунду не задумалась, что это сложно, потому что с тобой все было просто.
"Двое среди людей"

Но я бы хотел, чтобы ты научилась испытывать удовольствие, покупая вещь, не только от нее самой, но и от сознания, что ты это можешь себе позволить. И тогда ты познаешь радость, несравнимую с радостью самого обладания.

Господи, какая радость — жить накануне счастья…

Старшина Форманюк говаривал в таких случаях: «Ротный, ты сердишься, — значит, ты не прав».