Novellen

Мне кажется, если бы ты позвал меня с моего смертного одра, у меня явились бы силы встать и пойти за тобой.

Никто не говорил ни слова, уличный шум заполнял молчание.

Вероятно, мой порыв был просто инстинктивным желанием помочь, — так оттаскивают в сторону ребенка, бегущего навстречу автомобилю. Разве объяснишь, почему люди, не умеющие плавать, бросаются с моста за утопающим? Они движимы неодолимой силой, эта сила толкает их в воду, не давая времени опомниться и сообразить, как это бессмысленно и опасно.

Это было разочарование… разочарование, в котором я не признавалась себе ни тогда, ни позже, но женщина все постигает сердцем, без слов.

два бильярда томились без дела, словно зеленые, заросшие тиной пруды

...где-нибудь кончается долг... там, где предел нашим силам, именно там...

"Они просто поместили нас в вакуум, в пустоту, хорошо зная, что сильнее всего действует на душу человека одиночество. Полностью изолировав нас от внешнего мира, они ожидали, что внутреннее напряжение скорее, чем холод и плети, заставит нас заговорить"

Все говорило о том, что передо мною человек смертельно усталый, продолжающий жить только по привычке, ничего не чувствуя.

Тридцать три
года тому назад, с еще мягкой черной бородкой и кудрявыми
пейсами, он, невзрачный еврейский паренек, прибыл с Востока в
Вену, чтобы подготовиться к сану раввина, но вскоре покинул
единого сурового бога Иегову и отдался сверкающему и
тысячеликому многобожию книг.

В каждом из многолюдных
хаотических нагромождений, которые мы именуем столицами,
кое-где вкраплены мельчайшие грани, которые отражают один и
тот же мир на крошечной плоскости; они скрыты для большинства
и дороги только знатоку, только собрату по страсти. И все без
исключения любители книг знали Якоба Менделя.