Мария Стюарт. Новеллы

Подходить с меркой морали к одержимому страстью столь же нелепо, как если бы мы вздумали привлечь к ответу вулкан или наложить взыскание на грозу.

Но таков закон: ни в счастье, ни в несчастье не меняется существенно характер человека.

Если не срубить дерево под самый корень, оно опять пустит ростки, и притом скорее, чем можно предположить.

Слабому человеку сладко надеяться и верить, тщеславному – легко вообразить, что он любим.

Быть может, мне просто приходила на ум банальная, но неизбежная мысль, которая всегда приходит на ум при виде увядающей матери рядом с цветущей дочерью - человека и его тени, - мысль о том, что в каждом юном лице уже таятся морщины, в улыбке - усталость, в мечте - разочарование.

У морали и у политики свои, различные пути. Событие оценивается по-разному, смотря по тому, судим мы о нём с точки зрения человечности или с точки зрения политических преимуществ.

Нелегко установить границу, отделяющую безрассудную храбрость от безрассудства, ведь героизму всегда присуще безумие.

Только в одном едина неукротимая завистливая свора – в борьбе против своего государя, короля, ибо всем им одинаково несносно послушание и незнакома верность.

Тёмные, извилистые пути избирает подчас история, но неизбежно исполняются её разумные цели, неизменно историческая необходимость вступает в свои права.

Нет насмешки, которая жалила бы сильнее, чем насмешка официальной учтивости.