When God Was a Rabbit

Он всегда говорил, что с правдой чересчур носятся; в конце концов, еще никто не получал премии за то, что говорил правду.

Мир остается прежним, только становится немного хуже.

— Что такое шлюшка?
— Женщина, у которой много кавалеров.

И никакая самодостаточность и независимость не смогут разогнать его тоску по человеку, чье имя мы никогда больше не упоминали; человеку, который разбил его сердце, а когда мы собрали кусочки, оказалось, что одного не хватает и всегда будет не хватать.

Она вышла и прислонилась к стене, попробовала заплакать, но слезы пока не приходили, как не приходило и понимание того, что случилось. Никто не попытался утешить ее. У каждого было свое горе. И каждое горе было тяжелее, чем твое.

— Я еврей, — говорил мистер Голан, — но прежде всего я человек.

Я уже решила, что если Бог не может любить меня, придется найти себе другого, который сможет.

(...) ни капли зависти не просочилось ни в ее голос, ни в сознание. Такой уж она была : всегда благодарной за то, что имеет. Ее стакан был не только наполовину полон, но к нему словно прилагалась гарантия постоянного пополнения.

Ничто не остается забытым вечно, Элли. Иногда надо просто напомнить миру, что мы — это мы и мы здесь.

— Элл, — завопила Нэнси с берега, — если ты так уж не хочешь, чтобы я выходила замуж, могла бы сказать мне об этом, а не топиться!