Несокрушимый Арчи

Я открыт для понимания в любое удобное для него время.

-Послушайте, старый стручок. Сделайте усилие. Вы не можете не помнить эпизод с колбаской. Это же было под Сен- Мийелом часов в пять вечера. Ваш взводик стоял рядом с моим взводиком, и мы встретились, и я сказал: "Эгей!", а вы сказали: "Привет", а я сказал: "Эгей! эгей!", а вы сказали: "Колбаски не хотите?", а я сказал: "Эгей! эгей! эгей!"
-Диалог вроде бы блистательный, но я его не помню.

Люсиль брыкнула ножку стола.

• Только подумать, -сказала она, - что в детстве я смотрела на Билла снизу вверх, как на кладезь мудрости. Я обхватывала его колени, любовалась его лицом и удивлялась тому, что кто- то может быть таким великолепным. - Она снова брыкнула ни в чем не повинный стол. - Имей я способность провидеть будущее, - с чувством добавила она, - я бы укусила его за лодыжку.

Ты можешь попирать физиономию бедняка, но не должен удивляться, если тот тяпнет тебя за ногу, пока ты эту физиономию попираешь.

- Билл был в Йеле.

• Бог мой! За что?

- <...> Псину звали Мари. Собаченцию моей жены. И у неё была родинка на подбородке.

• У псины?
• Нет, у моей жены. Подлюга! Однажды укусила меня за ногу.
• Ваша жена?
• Нет. Псина.

-Женские особи куда каучуковее мужских, - возразил Арчи.

Люсиль заметила, хотя и не поняв причины, что грандиозная сцена первого знакомства ушибла большой палец на ноге о какой-то непредвиденный булыжник, и в тревоге ждала объяснения.

Да, кстати, в смысле пожевать и выпить. Чем мне его кормить?
— Да чем хочешь. Хлеб с молоком, или какой-нибудь фрукт, или яйцо всмятку, или собачьи галеты, или муравьиные яйца. Ну, понимаешь, что ешь сам, тем его и угости.